Да и как поверить в реальность, когда вокруг столько всего невероятного происходит.

— Ты не спишь, — заверил меня брюнет.

И, наверное, я странная, но испытала противоестественную радость от этого. В своём мире я всегда чувствовала себя чужой и никому ненужной. Мама умерла в мой десятый день рождения, а папа очень скоро нашёл себе новую семью, и я стала не особо ему нужна. Так что после школы я сразу покинула отчий дом, поступив в университет в другой области. Но легче не стало. Зато здесь и сейчас, глядя на горы вокруг нас, мне казалось, я вернулась домой.

— Хорошо, — улыбнулась. — Потому что даже если это всё-таки сон, я не хочу просыпаться.

— Это в тебе стресс говорит, — хмыкнул Сеттариас. — Вот поешь, поспишь, отдохнёшь, и сразу всё изменится.

— Вредный ты всё-таки.

— И тебе это нравится.

Фыркнула насмешливо на столь сомнительное заявление.

— Я уже говорила, что ты излишне самонадеян?

— И это тебе тоже во мне нравится, — подмигнул он мне, отворачиваясь от входа.

Осмотрелся и направился к Грому.

А на его слова я промолчала. Во-первых, всё равно ведь не докажешь. Упрямый. А во-вторых, не хотелось портить момент затишья. С ним же никогда не угадаешь, что будет дальше. Лучше просто заранее морально приготовиться ко всем неожиданностям, иначе нервы мои точно сдадут рано или поздно. Поэтому я просто продолжила молча наблюдать за ним и его действиями.

Парень тем временем решил расседлать пегаса.

— А мы разве не полетим дальше?

— Слишком светло. Есть риск снова нарваться на гарпий. Так что придётся здесь побыть до вечера.

Ну раз надо значит надо. В конце концов:

— Тебе виднее.

— Да здравствует первая разумная мысль, — съехидничал Сеттариас, отвязывая от седла Грома сумки и укладывая их на каменный пол у стены.

— И вот мне уже опять хочется тебя стукнуть, — проворчала я на это.

— Да я уже понял, что терпение — не твой конёк, — хмыкнул он, отстёгивая ремни и снимая со спины пегаса седло.

Что ж, с этим не поспоришь. Хотя…

— Не будь у меня этого, как ты говоришь, конька, и я бы точно помогла тому эльфу тебя добить, — парировала. — Что с ним, кстати, стало? — подошла ближе.

— Свалил, как только понял, что сегодня не день моей смерти.

Седло присоединилось к сумкам.

— То есть он жив? — выдохнула облегчённо.

— Да что с ним станется? Живучий, как тот же зомби, — поморщился Сеттариас, открывая одну из двух сумок и доставая оттуда два пледа.

Один из них он принялся стелить на более-менее ровный участок пола, а второй оставил сложенным в несколько раз лежать на краю.

— Почему он вообще хочет тебя убить?

Заметила, как парень снова поморщился, прежде чем сосредоточиться на второй сумке. Её он взял с собой на расстеленный плед. Внутри на поверку оказалась еда. Ничего особенного: несколько сдобных лепёшек, фляжка с каким-то напитком, вяленое мясо и сыр.

— Сядь, поешь, — кивнул он на место, где оставил сложенный плед.

— А ты мне пока расскажешь сказку? — предположила с улыбкой.

Брюнет устало вздохнул.

— Можно и после еды. Или вообще можешь не рассказывать, если не хочешь, — тут же пошла я на попятную.

— Да нечего рассказывать, — опять вздохнул Сеттариас, доставая нож из всё той же сумки. — Я убил его сестру.

И всё это с ножом руках!

И пусть он им всего лишь нарезал еду, менее жутко восприниматься не стало.

— Как убил? — переспросила, враз растеряв весь аппетит.

— Ладно, не совсем я, а моя магия, но сути это не меняет.

Тут я со словами не нашлась. Так сразу, по крайней мере.

— Почему? — решила уточнить.

Лучше бы не спрашивала…

— Леонессия решила, что сможет привязать меня к себе насильно и провела запретный ритуал, но моя магия посчитала её действия угрозой для моей жизни и испепелила. Её брат, как понимаешь, меня за это не простил.