Успела представить себя с таким ртом над узким, острым подбородком — как говорится, «такую красоту испортить невозможно», — содрогнулась, вздохнула. Героически отмела мысль о пластическом увеличении груди. Во-первых, сумму, которую просят пластические хирурги, я потратить не могла. Во-вторых, на остальном худом теле такие груди смотрелись бы двумя небоскрёбами в Дубае на фоне плоской пустыни.

В итоге же, ничего интересного не обнаружила. Федос был Федосом и никем больше. Уникальным, а это я знала и без интернета, примерно с своих трёх лет.

— У тебя нет зарядки? — я взмахнула телефоном, не очень-то надеясь, что для моего скромного смартфона найдётся зарядное устройство в кабинете его высочайшего высочества Фёдора Анатольевича.

— Надо глянуть, — удивил меня Федос. — Дай телефон-то, — подсказал он. — Я не вижу отсюда, какой у него разъём.

Я пошла к Федосу, предварительно судорожно скинув все ссылки, закрыв окна. Не хватало попасться на интересе к его персоне. Я вообще-то здесь случайно отказалась. Меня позвали я и пошла. Сижу вот, примусы чиню.

Протянула телефон.

— Попалась, конфета! — заграбастал меня Федос огромными руками. — Ух, какая ты, — заявил он, усаживая меня к себе на колени, вдавив мою спину себе в грудь. — Пахнешь обалденно, — он громко, с выражением вдохнул. — Слопал бы, — видимо, решив меня добить, выразительно промурлыкал он.

— А зарядка? — пролепетала я, заёрзав.

Впрочем, через несколько секунд ягодицей почувствовала, что идея была так себе, совершенно идиотская идея. Для середины дня, рабочего кабинета, конечно, а не сама по себе, да.

— Не писай, найдём зарядку. В торговом зале есть любые для любых телефонов. Если нет — купим.

— А, — как всегда глубокомысленно ответила я.

— Ты когда-нибудь занималась сексом на рабочем столе? — вдруг спросил меня Федос, одновременно перевернул, как куклу, и усадил на стол.

— Нет, — призналась я.

У меня рабочего стола не было никогда в жизни, если не считать учебных классов, аудиторий в академии и стола, за которым я исправно делала домашние задания. Чаще же я работала стоя за мольбертом, а это совершенно не подходящий для секса предмет. И, собственно, а с кем? Нет, время от времени находились любители, но до рабочего или хоть какого-нибудь, самого завалящего стола, дело ни разу не дошло.

— А ты? — задала я глупый вопрос.

— Э… — Федос замялся на секунду, что было совсем не похоже на Федоса. — Вообще-то, да. Но не на этом, — подчеркнул он, я же отчего-то выдохнула. — Этот на прошлой неделе купили, — добавил он, заставив меня снова набрать воздуха в лёгкие.

— Где ты ещё занимался этим? — для чего-то спросила я.

Где только ни занимались люди сексом, находились безумцы, которые делали это при прыжке с парашютом или при погружении на экстремальную глубину. Федос не был похож на человека, который совершал этот акт только в миссионерской позиции, натянув на голову ночной колпак. Да что там, я знала это. Частично, всего лишь на тысячную долю, но ведь знала.

— Да много где, на самом деле, — небрежно подтвердил мои мысли Федос, взлохматил короткие волосы. — В поезде, машине, самолёте — последнее отстой, тесно. Хуже только на берегу океана.

— Тоже тесно? — засмеялась я.

— Нет. Песок везде лезет. Если женщина сверху — тебе в задницу. Если она снизу — ей в самое сокровенное. Стоя или раком, например, уже не в океане, не считается. А ещё крабы.

— Что крабы? — не поняла я.

— Всё время кажется, что краб в яйца вцепится, — заявил Федос.

6. Глава 6

Секс на столе мы так и не попробовали, вернее, не попробовала я. У Федоса опыт имелся, о чём он не стесняясь, рассказал. Чего, вернее, кого ему было стесняться? Уж точно не бывшую соседку, которая всю его юность была в курсе любых, самых сокровенных тайн.