Франц Иосиф, по-своему переживая смерть сына, топил горе в работе: государственные дела требовали его постоянного присутствия в кабинете. Елизавета прекрасно знала о любовницах императора, поскольку давным-давно не жила с ним как супруга. Беспокоясь о муже, который, несмотря на всё, был ей по-прежнему близок, она даже решила подыскать для Франца Иосифа достойную подругу. Это предполагало и её личную свободу, и возможность заниматься тем, что стало смыслом её жизни: бесконечными путешествиями, перемещениями из города в город, из страны в страну. Единственное условие состояло в том, что женщина не должна претендовать на то, чтобы стать императрицей. В конце концов Елизавета остановила свой выбор на молоденькой хорошенькой артистке Венского императорского театра Катарине Шратт, жене венгерского аристократа. Катарина была очень доброй женщиной и не настаивала ни на каких привилегиях. По мнению Елизаветы, именно она могла дать Францу Иосифу то счастье, которого он был лишён по её вине.

Императрица встретилась с актрисой и подружилась. Вскоре встречи императора с Катариной стали практически публичными. Австрийцы относились к увлечению своего монарха спокойно, и только дочери Гизела и Валерия неоднократно говорили ему, что эта связь бросает тень на всю императорскую фамилию и такое поведение недостойно главы империи. Гизела откровенно жаловалась матери на отца, но Елизавета была равнодушна:

– Мои крылья сгорели… Я хочу лишь покоя. Знаешь, дитя моё, слово «счастье» давно не имеет для меня никакого смысла. Однако твой отец не виноват в этом… Если бы Господь призвал меня к себе, император был бы ничем не связан…

Почувствовав себя свободной от супружеских обязанностей и беспокойства за Франца, Елизавета продолжила вояж по свету. Вновь замелькали города и страны. Вскоре она приехала в Женеву. И этот город стал для неё роковым.

Императрица всегда путешествовала инкогнито и без охраны; скрывая лицо и имя, она гуляла по городу в сопровождении одной из спутниц, а чаще всего одна. Ей уже исполнилось шестьдесят, но фигура была как у молодой женщины, и лицо казалось неподвластным времени. Репортёры охотились за ней и, несмотря на все ухищрения, смогли выяснить, в каком отеле она остановилась.

Газеты писали: «Жаль, что её истинный облик не под силу передать ни одному художнику и что есть на свете люди, которые её никогда не видели. Лучше не смотреть на неё слишком внимательно. Иначе можно не заметить, как сердце начинает охватывать какое-то непонятное томление».

Прямо на бульваре во время очередной прогулки она была убита итальянским анархистом. Удар заточкой – заострённым трёхгранным напильником – сбил её с ног, оставив крохотную колотую ранку в области сердца. Но Елизавета не почувствовала боли и не осознала случившегося. Решив, что нападавший просто хотел сорвать с неё украшения, она поднялась и попыталась продолжить прогулку. Лишь спустя некоторое время императрица почувствовала сильную слабость, опустилась на землю и потеряла сознание. Так исполнилось её желание, высказанное после смерти сына: «Я тоже хотела бы умереть от небольшой раны в сердце, через которую улетит моя душа, но я желаю, чтобы это произошло вдали от тех, кого я люблю».

Катарина знала, что до знакомства с нею у императора уже были любовницы. Однажды она получила оскорбительное анонимное письмо. Вечером, как обычно, в её скромную квартиру приехал Франц Иосиф. И не узнал прежде внимательную, добрую и мягкую подругу.

– Кати, что с тобой, мой милый друг?

Вместо ответа женщина подала ему письмо. Император быстро пробежал его глазами.