– Не ворчи, мой дорогой брат, каждый из нас делает то, что он любит и умеет.

– Ну-ка, повернись, – скомандовал Мут Никите.

Никита развернулся к нему спиной, и горбун разрезал веревку на его руках. Потирая запястья, Никита смотрел на маленькое светлое пятно вдалеке. Это был выход. Оттуда он зашел в эту скалу. Как же этот свет близко, и одновременно так далеко… Вдруг Никита резко дернулся и побежал. Но стоило ему сделать лишь пару шагов, как что-то больно ударило его в спину как раз между лопаток. Никита не удержался и упал, ободрав об камни и ладони, и колени. А позади послышался смех:

– Всегда одно и то же! Как же я каждый раз жду этого момента! – хохотал Крам.

– Ну, вот, скажи мне, почему каждый, кого ты ко мне приводишь, на этом самом месте пытается сбежать? – ворчливо посетовал Мут.

– Они глупые, дорогой брат. От Мута еще никому не удавалось сбежать. Мут – самый меткий метатель камней, – пытаясь отдышаться от смеха, сказал Крам. Он подошел к пленнику и строже добавил: – А надумаешь еще раз, он попадет тебе в голову. Не случайно.

– Ну, пойдем, – сказал горбун, дернув Никиту на рукав, и пошел первый, покачивая лампой.

Никита поднялся, и на секунду замешкался, но Крам тут же подтолкнул его в спину, направив и придав скорости. Затем сам он развернулся и пошел в сторону маленького светлого пятна вдалеке. Он уже довольно-таки далеко отошел, как вдруг, вспомнив что-то, оглянулся и крикнул:

– И зубы у него сразу проверь! Выдери все плохие! А то намучаешься потом.

Никита с ужасом округлил глаза от услышанного: вырывать зубы совершенно не входило в его планы, тем более в подобных условиях. Хотя, что говорить, ведь и попадать во всю эту историю он не планировал.

– А чего их проверять-то? – ворчливо пробубнил Мут, не останавливаясь и даже не оборачиваясь.

– Слышишь меня? – настаивал Крам.

– Слышу, слышу, – отозвался Мут, и тише добавил: – Здесь рабы «загибаются» раньше, чем у них успевают испортиться зубы.

Не известно, что страшнее было услышать – то, что посоветовал Крам или то, что ответил Мут. Никита оглянулся. Крам не спеша шел, загораживая своей грузной фигурой маленькое светлое пятно выхода, которое с каждым шагом Никиты становилось все меньше и меньше. А с ним все меньше становилась надежда, что он когда-нибудь сможет выбраться отсюда.

Кэт послушно шла за Дуллой. Они обошли убогие дворы, и вышли к небольшой поляне, огороженной плетеной изгородью.

– Твое главное занятие – присматривать за свинозаврами и охранять сад Гарданы, – сказала Дулла, указав на изгородь.

Кэт бросила равнодушный взгляд в указанную сторону и тут же отвела глаза. Ее сейчас больше заботил толстый слой грязи на ее ногах. Кэт пошевелила пальцами, пытаясь хоть немного избавиться от нее.

– Тебе очень повезло, что я купила тебя. А то могла бы оказаться в травилке.

– Да уж, я везучая, дальше некуда, – вздохнула Кэт.

– Я поберегу тебя пока, на тяжелую работу не буду отправлять, слишком дорого мне обходится прислуга. Но все, конечно, будет зависеть от тебя. На глаза Гардане не показывайся, она не любит чужих. Может и в жабу превратить. Если кто спросит, отвечай, что ты – моя служанка.

Кэт посмотрела на нее, прищурив глаза. Неужели эта женщина на самом деле верит в то, что говорит?

– Ты себя слышишь? – с негодованием воскликнула Кэт. – Ты же несешь какую-то чушь! Какая жаба? Какая служанка? Свинозавры какие-то! Вы – несчастная секта! И скоро вам всем придет конец. Потому что вы сделали большую ошибку: дотронулись до меня. Ты себе даже представить не можешь, какие у моих родителей связи. Вас всех уже завтра схватят и дадут пожизненный срок!