— Да, его выражение лица стоило того, чтобы приехать на вызов, не так ли, доктор Альс? — ехидно хмыкнул Ийнар.

— Я вас умоляю! Я, разумеется, рад спасти девочку, но выражение лица Эрика — это лучшее, что со мной случилось за последний год. Или даже два.

Доктор с улыбкой раскланялся, хлопнул Эрика по плечу и вышел. А тот продолжал на меня пялиться. Эмоции сменяли друг друга, я не удержалась и фыркнула, настолько забавно выглядел переход от удивления к страху, от страха к злости, от злости к вине, и от вины обратно к изумлению. Он медленно опустился на колени перед ванной, в которой я лежала, продолжая смотреть мне в глаза:

— Простите, эрцегиня Альтарьер. Я приношу свои глубочайшие извинения. Я совершил огромную ошибку, не рассчитал силу, и моё недоверие едва не стоило вам жизни.

Задумчиво посмотрела на ошеломлённое лицо, и в голове созрел план маленькой мести:

— Я могу принять ваши извинения, лард Кравер, при двух условиях.

— Всё что угодно, эрцегиня Альтарьер.

— Вы поклянётесь силой, что Синвер будет уничтожен.

— Клянусь силой, что Синвер Альтарьер будет уничтожен, — покорно ответил он, прикладывая руку к груди, отчего на коже появилась магическая печать.

Никогда раньше не видела, как ими пользуются!

— И что вы всегда будете говорить мне только правду. Можете считать это маленькой местью, ведь я не смогу наложить на вас, лард Кравер, столь замечательное заклинание как Мороз Правды.

— Холод Истины, — машинально поправил он.

— Так вот, заклинание я наложить не смогу, а мне очень бы хотелось, чтобы вы побывали на моём месте, — ехидно проговорила я, а с противоположной стороны ванной раздался смех Ийнара. — Ну так что же, лард Кравер, мне не нужно «всё что угодно», только немного правды…

Физическая опасность обычно заставляет меня замереть на месте, но соображаю я порой неплохо. Особенно если на меня не давит вымораживающее душу заклинание. Получить подобную клятву от могущественного союзника — большая удача, и я не собиралась её упускать. Улыбнулась Эрику своей самой победной улыбкой. Если бы ещё не сидела при этом в ванне в верхней одежде, триумф был бы полным.

— Клянусь силой всегда говорить вам только правду, Амелия, — сверкнув глазами, отозвался лард Кравер, и ещё одна печать вспыхнула у него на груди.

— Для вас я эрцегиня Альтарьер, — со всей возможной надменностью ответила я.

— К сожалению, называть вас так я не буду. Буду называть Амелией. Очень красивое имя, вам подходит, — застигнутая врасплох его фамильярностью, я почувствовала, что краснею, а Эрик продолжил: — Я бы с удовольствием сейчас сорвал с вас мокрое платье и согрел вас в постели.

— Да как вы смеете? — задохнулась я от возмущения.

— Вы хотели правду — вот она, — пожал плечами бессовестный маг.

Негодование придало сил, и я встала в ванне, не обращая внимания на тяжелую напитанную водой одежду. Хотела сделать нахальному ларду Краверу выговор, но почувствовала, как платье облепляет тело и делает ситуацию до крайности неприличной, а распахнутый плащ камнем повис за спиной, норовя задушить…

— Вы ведёте себя просто возмутительно! — разозлилась я.

— Так возмущайтесь, румянец вам к лицу, — подмигнул Эрик, поднимаясь с пола, а потом повернулся к Итлесам: — Кстати, вы двое, нечего глазеть на мою Амелию. Оба вон из комнаты сейчас же!

— Ну нет! — запротестовал Томин. — Мы так не договаривались!

— Ей я не сделаю ничего плохого, а к вам силу применю с удовольствием, — взгляд у Эрика стал совершенно дикий. — Оба — вон!

После этого приказа ларды Итлесы опустили глаза в пол и молча вышли из комнаты, оставив меня один на один с не скрывающим своих намерений Эриком. Я почувствовала себя преданной и беззащитной, а уход Томина больно кольнул где-то в груди.