– Думай сын мой, думай… – прищурив веки, строго произнёс Эйден. – продолжай…

Абу Махи увидев его жёсткий взгляд, поистине испугался, так как знал, что будет, если он разочарует своего учителя. Сердце начало колотиться словно бешеное, на лбу начала предательски выступать лёгкая испарина. Горло в один момент пересохло «словно ручеёк в пустынных песках» и непоколебимый лидер устрашающей страны кинул голодный взгляд на пустой хрустальный стаканом и тут же потянулся за рядом стоящей, покрывшееся лёгкой испариной, девственной бутылочкой минеральной воды, еле видно трясущееся рукой. Но расчётливый Эйден, показательно перехватил поллитровую бутылочку и заботливо произнёс:

– Что, горлышко пересохло? Водички захотелось? Сейчас сын мой…, я тебе налью… – с циничной жестокостью произносил он, открывая бутылочку. – Не отвлекайся, думай…, а старик Эйден тебе всегда поможет…

Пластиковая, влажная и так аппетитно выглядящая тара, хрустнула защитным колечком крышечки, и сочно зашипев обильно скопившимися газами, частично извергла из себя поистине освежающее и манящее содержимое. Холодная…, шипящая…, кристально чистая вода стекала легко пузырясь, на сенсорную поверхность стола. Абу, как только это заметил, его горло непроизвольно ожило и зашевелилось. Его учитель это несомненно заметил, и продолжил «резать без ножа»:

– Ух…, как оно потекло…, какая холодненькая и такая… – Эйден пододвинул к себе стакан и начал его медленно наполнять до краёв. – Кристальная водичка…

Хрустальный сосуд в ответ на это действо, медленно покрылся сочной испариной а Эйден цинично, не спеша…, поднял стакан и медленно…, прямо на глазах его ученика (который готов был зарыдать), наслаждаясь каждой секундой и миллилитром – медленно выпил содержимое.

– Ааахххх… – издевательски, от истинного удовольствия прошипел Эйден. – Вот…, вот…, пошла… – медленно проводя вдоль воображаемого пищевода, вёл пальцами правой руки по своей груди он «словно показывая, как водичка медленно течёт, освежая его изнутри».

Но вдруг его глаза открылись и криогенный взгляд раздражённо уставился Абу Махи прямо в душу и «словно деспот на гране срыва» он, спокойно, но жестоко произнёс:

– Думай я тебе сказал…

В этот момент, бесстрашного лидера окончательно и с головой накрыло волной паники и дикого страха. Глаза и лицо побагровели, белки и вовсе засверкали влажными звёздочками, сердце замерло в ожидании самого страшного, тут же пронеслись воспоминания:

«Как его, единственного ученика, кого выбрал сам Эйден из его сотен рабов, при всех, бичуют по спине пугай (за малейшую оплошность и не соответствие ожиданиям своего учителя). Постоянное психологическое давление и унижение. Как он, после каждого публичного наказания, черпает свинцовым ведром, дерьмо его подчинённых в общественном туалете стоя по пояс в зловонной жиже».

От такой обиды его челюсть сжались до болевого скрипа. Но из всепоглощающего ступора его вывел холодный голос сквозь зубы, что был уже на гране:

– Продолжай…

– Я… – с огромным усилием сдержал истерический всхлип Абу. – Я предполагаю… Что вам он показался интересным, из-за того, – он резко вздохнул переводя дыхание. – что если данный экземпляр выживет после операции и успешно адаптируется к вживлённым имплантам в его мозг, – снова тот же вздох но уже на грани срыва. – то его можно будет задействовать в вашем проекте «возмездия», который был начат – ещё вашим превеликим отцом. – он на секунду приостановился ожидая той самой казнящей команды на всеобщий позор и мучения: «но Эйден молчал» прожигая его глазами «словно криогенными лазерами» и Абу продолжил. – Меня смутило то: почему вас не устраивают те персоны, которые у вас уже есть в арсенале? – и не дожидаясь ответа (которого бы и не последовало) ответил. – Я смею полагать, что для вас, во-первых: это бесценные души. Во-вторых: что данным рядовым воином можно без особых проблем пожертвовать. И наконец третье: пожалуй самое главное (что заставило вас обратить внимание именно на его) это то – что если проект Алексея Сидоренки будет успешен, то можно будет с помощью нужных манипуляций задействовать в вашем проекте «возмездия» всех Русских (а может быть даже и всё человечество) и воплотить долгожданную вами месть – за замученного вашего отца.