– Тебе определенно идет все это, – восхищенно заметил Чарли. – Очень идет.
– Спасибо. Спасибо за все. Вы угадали с размерами.
– Черт возьми, у тебя рост и фигура фотомодели. Шьют как раз для таких, как ты. Ты никогда не задумывалась, чтобы зарабатывать этим на жизнь? Пойти в модели?
Пожав плечами, Лу-Энн надела кремовый жакет к длинной черной плиссированной юбке.
– Когда была помоложе.
– Помоложе? Господи, да ты еще вчера училась в школе!
– Мне двадцать лет, но когда появляется ребенок, начинаешь чувствовать себя старше.
– Пожалуй, тут ты права…
– Нет, я не гожусь в фотомодели.
– Это еще почему?
Посмотрев Чарли в глаза, Лу-Энн ответила просто:
– Я не люблю, когда меня фотографируют, и не люблю смотреть на себя.
Чарли покачал головой.
– Определенно ты очень необычная женщина. В этом возрасте девиц с такой внешностью, как у тебя, невозможно оттащить от зеркала. Безграничное самолюбование… О, но тебе нужно будет надеть вот эти темные очки и не снимать шляпу: Джексон приказал держать тебя «завернутой». Наверное, нам не следовало бы выходить из гостиницы, однако в городе с семью миллионами жителей у нас вряд ли возникнут какие-либо проблемы. – Он достал пачку сигарет. – Не возражаешь, если я закурю?
– Вы шутите? – улыбнулась Лу-Энн. – Я работаю в кафе для дальнобойщиков. Туда просто не пустят тех, у кого нет курева и планов им воспользоваться. По вечерам в зале стоит такой дым, словно где-то пожар.
– Что ж, больше тебе не придется бывать в кафе для дальнобойщиков.
– Наверное. – Лу-Энн надела на голову шляпу с широкими мягкими полями. – Как я выгляжу? – Она покрутилась, подражая моделям.
– Лучше всех тех, кого помещают на обложку «Космополитен», это точно.
– Вы еще ничего не видели. Подождите, вот я одену свою девочку! – с гордостью заявила Лу-Энн. – Вот о чем я мечтаю. Сильно!
Через час Лу-Энн уложила в переноску Лизу, одетую по последнему писку детской моды, и повернулась к Чарли:
– Вы готовы?
– Еще нет. – Открыв дверь в коридор, он оглянулся. – Закрой глаза. Поиграем до конца.
Лу-Энн с опаской покосилась на него.
– Ну же, не бойся! – усмехнулся Чарли.
Женщина повиновалась. Через несколько секунд Чарли сказал:
– Так, а теперь можешь открыть глаза.
Послушно открыв глаза, Лу-Энн увидела перед собой новенькую и очень дорогую коляску.
– О, Чарли!
– Если ты еще немного потаскаешь эту штуковину, – сказал Чарли, указывая на переноску, – то будешь задевать руками за землю!
Стиснув его в объятиях, Лу-Энн усадила девочку в коляску, и они направились к лифту.
Глава 11
Ширли Уотсон была без ума от ярости. В стремлении найти подходящую месть за унижение от рук Лу-Энн Тайлер она до предела напрягла свою изобретательность, если таковая у нее имелась. Оставив свой пикап в укромном месте в четверти мили от фургона, она вышла из машины, крепко сжимая в правой руке канистру. Взглянув на часы, Ширли направилась к фургону, где, как она была уверена, Лу-Энн отсыпалась после ночной смены. Где сейчас Дуэйн, ей не было дела. Если в фургоне – и ему достанется за то, что не защитил ее от фурии Лу-Энн.
С каждым шагом невысокая, толстенькая Ширли распалялась все больше. Она училась с Лу-Энн в одном классе и тоже бросила школу. Как и Лу-Энн, всю свою жизнь она прожила в Рикерсвилле. Однако, в отличие от Лу-Энн, у нее не было желания уезжать отсюда. Отчего то, как поступила с ней Лу-Энн, становилось еще ужаснее. Ее видели крадущейся к себе домой, совершенно голой. Еще никогда Ширли не приходилось испытывать подобное унижение. И ей придется жить с этим до конца своих дней. О том, что случилось с ней, будут рассказывать снова и снова, она станет посмешищем для всего города. Насмешки и оскорбления будут продолжаться до тех пор, пока она не умрет и ее не похоронят; быть может, они не прекратятся даже тогда. И Лу-Энн дорого за это заплатит. Ну да, она, Ширли, трахалась с Дуэйном, и что с того? Всем известно, что у него и в мыслях не было жениться на Лу-Энн. И всем также известно, что Лу-Энн скорее покончит с собой, чем пойдет к алтарю с этим типом. Она оставалась с Дуэйном только потому, что ей некуда было идти или недоставало мужества что-либо изменить. Ширли это точно знала – по крайней мере, думала, что знала. Все считали Лу-Энн такой красивой, такой способной… От этой мысли Ширли вскипела еще сильнее; у нее вспыхнуло лицо, несмотря на свежий ветерок, дующий со стороны дороги. Что ж, она с удовольствием послушает, что будут говорить о внешности Лу-Энн после того, как она с ней разделается.