Это ведь просто инстинкты? Да?

Но веки сделались тяжелыми, а руки беспомощно вцепились в широкие мужские плечи. И ноги подкосились от волны возбуждения, прострелившей все тело.

Хищник разжал смертоносные клыки. Женя протяжно выдохнула с громким полу стоном.

— Моя! — рычанием припечатал Радмир.

— Нет! Пожалуйста, нет! — просипела Божена, но понимала, что назад дороги нет. Теперь они связаны.

Вольнов утробно зарычал, а Божена испугалась. Он ведь невероятно сильный, жестокий. А значит, и зверь его может легко превратить хищника в безумца. Потому действия девушки казались ей оправданными.

Божена, глотая слезы, вскинула руку и оттянула ворот мужской футболки.

Грудная клетка Радмира вздымалась и опадала, словно он боролся с накатывающим безумием. И взгляд у хищника — на грани, не сулил Жене ничего, кроме боли и, в лучшем случае, смерти.

Клыков у Божены никогда не было, в отличии от других сильных хищников. А как ставить метку, если нет клыков?

Женя уже плакала в голос. Зажмурилась, понимая, что он убьет ее сейчас. Одним взмахом огромной руки свернет голову, растерзает ее.

Но вдруг обжигающая ладонь легла на ее затылок, будто бы подбадривая.

Девушка распахнула глаза и взглядом уперлась в беззащитную открытую, подставленную шею и плечо.

Божена сглотнула шумно, проталкивая горький комок беспомощности и бессилия.

— А я твой! — хрипло произнес Радмир, надавил ладонью на девичий затылок.

***

2. Глава 2

А зверь требовал крови. Требовал вгрызться в истинную, чтобы ничто не мешало безумцу контролировать каждый шаг и каждую мысль человеческой сущности хищника.

Однако Радмир ждал, пусть все силы уходили на эти мгновения ожидания.

Божена привстала на цыпочки, чтобы дотянуться зубами до места, куда принято было ставить метку принадлежности. Мелькнула мысль, что бред это все, не выйдет ничего….

Но зубы уже сомкнулись на смуглой коже, а языка коснулся дивный и терпкий вкус.

Женя ощутила, как по телу мужчины пошла крупная дрожь. Оглушительное рычание сотрясло помещение, и никакие звуки больше не воспринимались.

Дрожащие тонкие пальцы сгребли ткань футболки в кулачки, в рот наполнялся привкусом металла и чем-то сладким, и одновременно пряным, точно горький шоколад с соленой карамелью. Женя попыталась отстраниться, а язык непроизвольно коснулся обжигавшей контрастом вкусов кожи.

А мужские ладони настойчиво сорвали брюки с девичьих ног, рывком, превратив одежду в клочки ткани.

Божена спиной ощутила шершавую стену, было больно. Наверное, даже через свитер грубая штукатурка оставила глубокие следы на нежной коже.

А Радмир нетерпеливо зарычал и тут же подхватил девушку под ягодицы. Приподнял девчонку, уравнивая ее в росте с ним. И теперь ничего не мешало утонуть в пьянящем плену нежного рта.

Вольнов потерялся в пространстве и времени. Все прочие звуки шли фоном, а после и вовсе наступила оглушительная тишина, которая прерывалась только рваным дыханием девчонки. И его, Радмира, собственным хрипом.

Его так повело, напрочь выбило из головы все, без исключения. И ноги почти не держали, его телом управляли только инстинкты. Даже зверь, запертый в подсознании, не рычал и не требовал свободы.

Будто и он признал в Жене истинную.

Изящное, невероятно красивое тело девушки подстроилось под него идеально. Он жадно врывался своим языком в нежный рот, заглушая любые протесты и звуки, кроме стонов.

Никогда в нем не было такого сексуального голода. У Вольнова было много партнерш, много хищниц, но не одну из них Радмир не хотел настолько сильно.

А она вдруг вонзила свои короткие ноготки в его шею и затылок. Он зарычал. Похоть всколыхнулась и пошла волной по позвонкам и дальше, ударив ниже пояса.