Татьяна помотала головой. Наталье Алексеевне показалось, что ее коллега чем-то расстроена.

– Да что с Вами, Вы бледны? Так, уж не от Надежды ли Леонидовны Вам досталось? – догадалась Наталья Алексеевна. – Она заглядывала сюда недавно, про Вас, между прочим, спрашивала.

– Да, было дело, – грустно ответила Татьяна. – Но мне никто не сказал, что сегодня надо в 12 часов приходить к второклассникам, – пыталась оправдаться она.

– Ничего, не берите в голову. Наша Надежда Леонидовна со всеми себя так ведет, а уж тем более с новенькими, так сказать, испытывает на прочность. К ней надо привыкнуть и не обращать внимания. Не расстраивайтесь.

Наталья Алексеевна вышла из кабинета. Таня осталась наедине с ребятами.

Дети испытующе смотрели на воспитателя – вот оно непередаваемое ощущение счастья. Таня забыла о маленьких неприятностях и приступила к своим непосредственным обязанностям.

– Здравствуйте, ребята, меня зовут Татьяна Васильевна, я ваш воспитатель, – бодро представилась она, и очаровательная улыбка озарила класс, – давайте познакомимся. Пожалуйста, по очереди вставайте и называйте свои имя и фамилию.

В классе было 18 человек, причем мальчиков гораздо больше девочек. Братья Семеновы и Миша, что называется, выскакивали из штанов, дабы показать, что они знакомы и даже дружны с воспитательницей, но Татьяна и виду не подала, вела себя так, будто вовсе не знала их. Она считала, что это ни к чему. Этот урок девушка вынесла с детства: в их классе в начальной школе училась дочь классного руководителя, которую, мягко говоря, одноклассники недолюбливали. Очевидно было, что мать завышала оценки дочери. Всем известно, что дети очень остро чувствуют несправедливость. Это сейчас Татьяна понимала, что девочка была не при чем, что это вина мамы, но тогда, будучи детьми, ребята сторонились своей одноклассницы, за глаза обзывали ее, относились ужасно. Татьяна твердо знала, что если у нее будут дети, то она их точно в своем классе учить не будет, а еще лучше – отправит в другую школу. Пусть будут как все.

Ребята представились; какие же они все разные, но одно было общим – грусть в глазах. Таня понимала, что это от недостатка любви. Не знали эти дети материнской ласки, не видели семейного тепла. В свои восемь лет некоторые из них испытали столько, сколько не каждый взрослый испытает за целую жизнь. Ей так захотелось всех обнять, пригреть, ласково погладить ладонью по головам.

День был насыщен событиями, Таня вертелась как белка в колесе: сначала повела детей на обед, потом прогулка, чтение, игры, ужин. Пришла ночная няня, и Таня сдала свой пост. Уставшая, она вышла из интерната. На пороге стоял Алексей с букетом цветов.

– Леша, какой ты у меня заботливый, мне с тобой здорово повезло, – сказала Таня, не скрывая радости, обняла мужа, и они, держась за руки, побрели по почти опустевшим улицам домой.

Прошел месяц. Татьяна привыкла к работе. Уже не чувствовала она такой усталости, как в первые дни. С Маргаритой Александровной конфликтов становилось все меньше. Некогда было ссориться – редко встречались.

Коллектив принял Татьяну хорошо, со многими педагогами она подружилась. Ближе всех Таня стала общаться с учителем математики Ириной Витальевной. Несмотря на то, что Ирина Витальевна была на 12 лет старше, что-то общее по духу объединяло их. Ирина Витальевна была жизнерадостным человеком, знала кучу анекдотов, забавных случаев, она учила Таню не унывать, находить выход из любой ситуации, давала дельные советы, поддерживала ее. Часто, просиживая в учительской за проверкой тетрадей, они задорно хохотали над очередной шуткой.