– О! Обалдеть, – я помолчала пару секунд. – А почему больше не служишь? – решила продолжить разговор я.

– Потому что обстоятельства так сложились, – сухо ответил он, и я почувствовала небольшое напряжение в его теле.

Так, ясно, туда я лезть не стану. Но и заканчивать с вопросами не хочу.

– А какое у тебя звание? – немного увела тему я.

– Майор, – также сухо ответил он.

– О, товарищ майор, очень приятно, – я легко улыбнулась. – А сколько тебе лет? – мне правда было очень интересно.

– Тридцать два, – он смотрел прямо на меня, но что было в его взгляде, я пока не понимала. – А тебе сколько лет? – неожиданно спросил он.

– Двадцать три, – с улыбкой ответила я.

Он очень удивился моему ответу, это было явно видно по его лицу. Интересно, а он думал сколько?

– Я думал намного меньше, – ошарашено сказал он.

– Что ж, сочту за комплимент, – мягко улыбнулась я.

– Это он и был, – довольно безэмоционально сказал он.

– А ты женат? Дети? – сдуру ляпнула я, сама не зная, зачем мне эта информация.

Он посмотрел внимательно мне в глаза, пару секунд поразмыслил и сказал:

– Нет ни того, ни другого, – просто и чётко.

Мне почему-то стало весело. И немного стыдно. Стыдно оттого, что стало весело, а весело от его ответа на мой бестактный вопрос. Короче, я опустила взгляд в пол, улыбаясь себе под нос, и почувствовала, как раскраснелись мои щёки. Они даже начали гореть.

– Допрос окончен? – мягко уточнил он. – А то музыка закончилась, а под это я точно дрыгаться не умею.

Мне стало еще смешнее, я хохотнула, не поднимая на него взгляда, и сказала:

– Спасибо за танец, – и, не дожидаясь его ответа, двинулась в сторону туалета. Мне просто нужно было немного остудить свои пылающие щёки. И чего я так раскраснелась? Ну задала личный вопрос, подумаешь.

Игорь.

Я стоял и смотрел ей вслед и мысленно улыбался сам себе. Зачем? Понятия не имею. Вероникина выходка с девушкой и танцем произвела на меня впечатление. И, честно признаться, мне было приятно её касаться. На своих каблучищах она доставала мне только до плеча и показалась мне настолько хрупкой и нежной, что надави я на неё чуть сильнее, рассыпалась бы как хрустальная ваза. Её локоны касались моей руки в танце, и я ощущал это касание даже сквозь пиджак и рубашку. Она пахла нежностью. Чем-то очень неуловимым, притягательным и уютным. Я даже не знал, что она умеет смущаться, ведь характер у неё далеко не хрустальный, это я уже успел понять. От этого она выглядела ещё более милой и юной. Двадцать три! Надо же. Ещё утром я думал, что ей лет двенадцать, правда, потом сошёлся на шестнадцати-восемнадцати. Но двадцать три… В голове не укладывается. И всё же, девятилетняя пропасть между нами. И дело, конечно, не только в возрасте. Много в чём. Зачем я вообще об этом задумался?

Я почти незаметно тряхнул головой, чтобы прогнать ненужный мне морок. Огляделся и отметил, что её долго нет. Направился ближе к туалетам, встал поодаль, решив подождать ещё немного. Слава Богу, она вышла через пять секунд. Уже не такая красная и смущенная. К ней подошёл какой-то парень. Я мгновенно напрягся, но пока не стал вмешиваться. Мало ли, может, они знакомы или, может, она захочет с ним познакомиться. Она не улыбалась, он что-то ей говорил, она односложно отвечала. Я подошёл чуть ближе. Вероника уже хотела уйти, но тут парень решил её задержать и схватил её за талию. Зря.

До меня донеслись Вероникины слова:

– Слушай, отвали по-хорошему! – тон ледяной, но это ничуть не смутило того парня.

Он усмехнулся, наклонился к ней ещё ближе:

– А то что? – я даже со спины почуял, как он скалится и уже заносит руку, чтобы коснуться её лица.