– Да уже без пяти минут обед, зятёк. Что-то ты долго в банке был.

– Важный документ затеряли курочки из кредитного отдела.

– Ну да, ну, да. Бывает. Кругом одни растяпы, – подмигнул Зиновьев, и протяжно вздохнул.

– Зачем я так срочно понадобился? – Спросил Вадим, делая нерешительные шаги вглубь кабинета. Он остановился рядом с низким столиком у широкого кресла, откупорил бутылку минеральной воды и выпил половину.

– Ты присаживайся. В ногах правды нет. Что-то я до Арины дозвониться не могу? У вас всё в порядке?

– Более чем, – ответил Вадим. Он не смотрел на Зиновьева, скользя взглядом по его рабочему столу.

– Гудки-то идут. Странно, – недоумевал отец, тронув пальцем бровь, густые волоски которой скрывали тонкий белый шрам.

– Может в ванной была и не слышала, – предположил Заречный, нервно зажимая в кулаке крышку от бутылки с минеральной водой. Он смотрел, как в оставшейся воде играются пузырьки, и с ужасом осознал, что кожа покрылась мурашками.

– Ну да ничего. Не о ней сейчас речь. Сама найдется. Я тебе вот что сказать хочу: у нас завелась крыса, которая нещадно ворует большие куски сыра.

– Откуда Вы узнали? – Едва справляясь с голосом, спросил Вадим. Он не предполагал, что о хищениях станет известно так скоро.

– Пока разбираются, кто именно это делает. Ты что же думаешь, что я в этом кресле просто штаны протираю? Деньги сами преумножаются в моих руках? Если бы я за всем не следил, фирму разворовали бы значительно раньше. И когда я доберусь до этого скота, я сам его повешу перед главным входом в офис, чтоб другим неповадно было, – негодовал Зиновьев. Он вскочил с места и принялся расхаживать по кабинету, сжимая кулаки.

– И что же мы будем делать сейчас? Позволим воровать дальше? – Качал головой Вадим. В голове возник вопрос: «Скажет ли правду старый козёл?» Всё случилось так внезапно, что у него не было времени подготовиться к разговору и отыскать Арину.

– Я уже перестраховался, – ответил тесть, пытливо вглядываясь в лицо зятя. Он заметил, что собеседник нервничает. «Неужели всё-таки он?» – Часть счетов я скинул на секретные адреса, а часть – вечером разойдется по заграничным счетам, – поведал Зиновьев.

– И какова эта часть? – Заинтересовался Вадим. – Всё же было хорошо в финансовом плане. Я только недавно проверял бухгалтерию, там всё отлично. Сам составил отчет.

– А какой именно частью ты интересуешься?

– Той, что уйдет вечером, – ответил Вадим, взглянув на Зиновьева.

– Значительно больше, чем уже наворовали, – сказал Сергей Алексеевич, усаживаясь в кресло.

– А почему же вечером? – Дознавался Вадим.

– Потому что ещё не все документы готовы.

– Значит, ещё есть время, – пробормотал Заречный, не контролируя мысли.

– Время на что? – Ухватил фразу Зиновьев, разглаживая мизинцем седую бровь.

– Ну, я про мошенника говорю. Вы же ему даете такое значительное время в половину дня.

– Ох, что-то ты темнишь, зятек!

Вадим не на шутку разошелся. Он предполагал, что до вечера остальные деньги уйдут по нужным каналам, и принялся дерзить:

– Как же вы мне надоели: ты и твоя глупая дочь!

Мужчина попутно соображал, как же ему покончить с надоевшей аферой.

– Что ты сказал щенок? – Взвился Зиновьев, и ухватил несостоявшегося зятя за рукав аккуратно выглаженной рубашки.

– Да ничего. Просто все вы меня достали.

– Кто тебя доставал? Тебя же кормили с ложечки и пылинки сдували. Или ты у меня мало зарабатывал, а пахал день и ночь? – Гневно выкрикнул Зиновьев, отпуская руку собеседника.

– Да, ладно. Всё в порядке, – примирительно вздохнул Заречный, поднимая обе руки вверх, будто сдавал позиции. – Я просто погорячился. Но я, действительно, пахал. А то нет?