«Милый ресторанчик. От офиса далеко, от метро тоже. Вряд ли мы встретим здесь знакомых, да это и к лучшему. Надеюсь, кормят тут вкусно», – оглядываясь, подумала Федорова.

Со стороны бросалось в глаза, как Максим предусмотрительно окинул взглядом зал, словно хотел убедиться, что никто его тут не сможет узнать. Выбор пал на столик в углу, за ширмой.

Внутренне натянутая как струна, Лена притворялась раскрепощенной: она отчаянно боялась допустить какую-то оплошность и испортить впечатление о себе. В таком нервном состоянии без вина не обойтись. Козлов за рулем не пил и ограничился кофе и водой.

Лена долго, с удовольствием изучала меню, потом советовалась с кавалером. Он был очень голоден и начал терять терпение, ожидая, пока его спутница выберет, в конце концов, какое-нибудь блюдо.

Перепугавшись, что Максим окончательно рассердится, Леночка занервничала и наугад ткнула в первую попавшуюся картинку в меню, наспех скользнув взглядом по символической цене угощения.

– Прекрасный выбор, – расплылся в улыбке официант и уважительно посмотрел на гостью, краем глаза прикидывая платежеспособность мужчины.

Максим, снедаемый чувством голода, с облегчением посмотрел на часы:

– Приносите по мере готовности. Мой салат будет готов через десять минут?

– Разумеется, – успокоил его официант.

Когда довольный Козлов уже доедал основное блюдо, наконец, принесли заказ его спутницы. На огромном подносе красовалась гигантская клешня и еще какие-то морепродукты. Лена смутно представляла, что это, и тем более не догадывалась, как это правильно есть.

Максим, впечатленный размерами порции, недоверчиво смотрел на коллегу.

– Как в тебя столько влезет? – нечаянно вырвалось у него.

Кроме того, чутье подсказывало, что клешня не может стоить дешево даже в недорогом ресторанчике.

Федорова стушевалась и, пытаясь загладить вину, проблеяла:

– Извини, я не поняла из названия… В меню указана низкая цена…

– Тогда придется сидеть тут до ужина, пока все не съедим, – пробубнил Козлов и натянуто улыбнулся, разряжая обстановку.

Вечер проходил неторопливо. Разговор, больше похожий на монолог, шел обо всем на свете: о погоде, о ресторанчиках, о других городах и странах, о машине Максима, о его встречах с партнерами, когда подписывались крупные контракты или разрешались конфликтные ситуации. Лене оставалось кивать и поддакивать – похвастаться интересными рассказами она, в общем-то, не могла.

Оба увлеклись беседой и совершенно не смотрели ни на часы, ни в телефон.

Леночка недоумевала: «Неужели он никуда не торопится? Или он успел предупредить жену о деловом ужине? Или он так делает всегда и жена давно к этому привыкла?»

Было настолько хорошо и уютно, что покидать ресторанчик и расставаться с кавалером не хотелось. Федорова забыла про его жену, про свои проблемы, про несданный второй отчет, про Ирину Петровну, которая в понедельник будет недовольно щуриться и тарабанить наманикюренными пальцами по столу, наблюдая, как нерадивая подчиненная быстро сводит таблицу и проверяет цифры.

Мир вокруг перестал существовать. Их столик словно отгородило каким-то надежным облачным кольцом, внутри которого есть только Он и Она, и разговоры, и потрясающе вкусная еда, и пьянящее вино. И все вокруг полно спокойствия и кажется таким прекрасным и замечательным!

Максим посмотрел, сколько времени, и все-таки заказал счет.

«Пора собираться на выход. Часы пробили двенадцать, и сказка закончилась, – угрюмо подумала Лена, – Конечно, его машина не превратится в тыкву, но принц вернется к своей принцессе. Я же просто случайный собеседник на вечер. Его ждет ласковая жена, а моим ночным другом станет телевизор».