Обнаженная Люся не дрогнула и не смутилась. Ладон примерно минуту разглядывал ее ладное тело с явным натуралистическим интересом. Никаких “потемневших взглядов”, никаких “трепещущих ноздрей”. Чистое любопытство ученого, в какой-то мере соплеменника.

Люся потянулась за полотенцем, дракон ее остановил прищурившись.

– Ты же отчасти русалка, скажи-ка, совсем не возбуждаю? – прости за навязчивость, мне надо выяснить для себя кое-что.

– А я тебя? – сказав это, девушка развернулась спиной, продемонстрировав и исключительно тонкую талию, и плавные линии бедер, венчавших тонкие струны безупречных ног.

Сложена она была безупречно, любая одежда ее только портила. И тяжелая волна русых волос, хлынувшая на точеную женскую спину, красоту эту только подчеркивала. Дракон оставался драконом. Всегда, со времен самой ранней зари бестолкового человечества, красота женского тела его волновала и возбуждала. Что случилось теперь?

– Ты ведь что-то знаешь об этом, верно? Что происходит? – голос Ладона осип. И вовсе не от возбуждения.

– А ты поверишь, великий? Мне, стажеру, девчонке и смертной? – ответила мягко и совершенно спокойно шагнула к дракону навстречу. Пальцами подхватила ладонь его, положив на тугое полушарие безупречной груди. – Что чувствуешь? – лукавый взгляд смеющихся серых глаз еще больше встревожил дракона. Он ничего не почувствовал, совершенно. Просто теплая кожа, просто приятное ощущение гладкой поверхности. Все! Он трогает голую женщину, потрясающе просто красивую, излучающую, как все русалки, вполне ощутимые волны либидо. И… ничего.