Не стирая с лица скептического выражения, Федулов молча развёл руками.

– Ну, смотрите сами, – дёрнула плечиком Аксинья. – Вам, как говорится, виднее…

…Назавтра два элегантно одетых парижанина – пожилой и молодой – заняли места в экспрессе, следующим через несколько европейских столиц в Москву – и путешествие за бриллиантами началось…

Границу с Советской Россией путешественники миновали без проблем. Паспорта, хоть и оформленные на вымышленные фамилии, были подлинными: Аксинья Андревна честно зарабатывала свою долю.

Путь из Москвы в Киев также не обогатился происшествиями. По прибытии в столицу «радяньской» Украины Жора первым делом отправился в справочное бюро: о прогулке иностранцев в предместье и речи быть не могло. Если бы Пинский остался верен своей хибаре, его пришлось бы вызвать на встречу в центр. Через пять минут юноша уже имел на руках бумажку с адресом. Адрес был новым: Аркадий Леопольдыч, оказывается, уже переселился в самый центр города, на Крещатик. Необходимость в организационных хлопотах отпала.

Жора взглянул на часы: все нормальные советские чиновники давно уже должны были быть дома. Он щёлкнул пальцами – и через минуту «карета прошлого» везла их по знакомым до слёз улицам прекрасного города.

Пинский был дома – во всяком случае, так об этом объявила гостям его домработница. Она провела гостей по длинному коридору роскошной многокомнатной квартиры, в которой явно проживал один человек, и осторожно постучала в одну из дверей.

– Аркадий Леопольдыч, до Вас пришли…

В дверях появилась сухая фигура в роскошном восточном халате «с павлинами» – и спустя мгновение она уже тискала в своих объятиях растроганного юношу.

– Жорка, чёрт – ты? Неужели это, в самом деле – ты?

Аркадий Леопольдыч отстранился от объекта «рукоприкладства», и окинул фигуру гостя цепким оценивающим взглядом.

– Господи, а франт-то какой! Одно слово: Европа!

Тут же он посерьёзнел, и почему-то с опаской выглянул в коридор.

– Между прочим, дорогой Георгий Сергеич, здесь так не ходят…

Изрядно помятый в дружеских объятиях, Жора широко улыбнулся.

– Беспокойство излишне! Ты видишь перед собой французского подданного Жоржа Армана, который прибыл сюда легально по коммерческим делам, представляющим интерес…

Он сделал паузу – и усмехнулся:

– … и для Советской власти – тоже…

Нос Пинского моментально заострился: намёк был неясный, но перспективный.

– Ну, ты даёшь! А кто это, там, прячется у тебя за спиной?

Не снимая с лица насмешки, Жора посторонился.

– Мсье Лефевр, выйдите, пожалуйста, на передний план!

Едва только свет лампы упал на лицо «мсье Лефевра», Пинский вздрогнул от неожиданности.

– Что такое?! Не может быть! Лесь Богданыч?!

Федулов перевёл растерянный взгляд на Жору.

– Так вот, кто Ваш приятель, Георгий Сергеич…

Очередь удивляющихся замкнул Жора.

– Вы, что: знакомы друг с другом?

Пинский и Федулов дружно и одинаково неопределённо пожали плечами.

– Ну, так… встречались как-то… в прежней жизни, – не слишком ловко увильнул от прямого ответа Пинский. – Знакомство можно сказать, шапочное: мы с господином Федуловым – будущим мсье Лефевром – работали тогда в разных… хм… сферах.

Он покачал головой, словно не веря тому, что видит собственными глазами.

– Ну, если вы здесь – и в одной компании – то…

– … дуэт станет трио! – закончил за него Жора, многозначительно поигрывая бровями. – И теперь нам всем предстоит работать в одной сфере! Надеюсь, ты ещё не утратил квалификацию? Не прочь составить нам компанию – разумеется, не для того, чтобы «сообразить на троих»?

Глаза Пинского хищно – как это и требовалось сюжетом – блеснули, руки зачесались, ноздри раздулись. Аркадий Леопольдыч уже почувствовал запах денег. Больших денег.