Карим вышел из машины, разговаривая по телефону. Увидев меня, он и не подумал завершить разговор.

— Извините, — я запыхалась, но старалась говорить решительно, — Я бы хотела с вами поговорить.

— Подожди, — это он сказал в трубку. А у меня спросил: — О чем?

— О продаже моего дома. И участка.

— Госпожа, — ответил он мне. Но произнес это так язвительно, что мне, как и в детстве, захотелось стукнуть его по голове. — Для таких переговоров есть господин Ильяс Бекоев, который получает за это деньги. Он общается с жителями поселка, я этим не занимаюсь.

— Но я… мы… разговаривали уже, но… он не понимает… — я почему-то растерялась, и речь стала сбивчивой.

— Не сошлись в цене? Значит, встретитесь еще раз. Ничем не могу помочь, — отрезал он и быстрым шагом направился в дом. Никто и никогда еще не вел себя со мной так по-хамски. Нахлынувшая злость придала мне решимости. Нет, так просто я не сдамся!

Я побежала за ним и, обогнав, перегородила путь:

— Погодите! Я хотела поговорить именно с вами…

— Ты что, плохо понимаешь? Или туго соображаешь? — Вот так нелюбезный господин быстро перешел с "госпожи" на "ты".

— Нет, но я…

— Разговор окончен, — он скривил губы и отодвинул меня с дороги — так резко, что я могла бы упасть, если бы не другой человек.

Селим, сводный брат Карима. Он тоже был в машине, но почему-то вышел не сразу. А теперь незаметно подошел и удержал меня от падения.

Карим вошел в дом и захлопнул дверь. Я старалась сдержаться, хотя слезы были готовы хлынуть, как этот ненавистный дождь. Карим отмахнулся от меня, как от назойливой мухи! Да что он возомнил о себе, этот высокомерный, этот…

— Малышка Айлин? — слова Селима немного привели меня в чувство.

— Вы… помните меня?

— Разве можно тебя забыть — самая прекрасная девушка в поселке!

Я покраснела. Селим был невысокого роста и не имел такого красивого лица, как его сводный братец, но не зря же говорят — "пусть не лицо человека, а его внутренняя сущность будет красивой". Душа у Селима была добрая. Только сможет ли он мне помочь?

Я вкратце рассказала о проблеме — Селим слушал, сосредоточенно кивая головой, а потом сказал:

— Я в этой истории ничего не решаю. Могу сделать так, чтобы брат тебя всё-таки выслушал, но… ты должна осознавать, что это — не очень хорошая затея.

— Я всё равно хочу с ним поговорить и поставить точку в этой истории! Пусть ведет стройку в обход моего дома.

Селим грустно засмеялся:

— Ты очень наивна, Айлин. Но я сделаю всё, что в моих силах, иншалла.

Так я еще на шаг приблизилась к бездне, и теперь Ахмед отчитывал меня за это.

— Айлин, слышишь меня? Больше никогда не смей встречаться с Умаровым за моей спиной, поняла? — еще ни разу в жизни я не видела своего будущего мужа таким злым.

В ответ я покорно кивала, но собиралась сделать по-своему. Не догадываясь, что получу пользы по щиколотку, а беды — по колено».

6. ГЛАВА 6

«Безусловно, нехорошо врать своему будущему мужу, но предавать память родителей — еще хуже. Но Ахмед никак не хотел понять, почему я упрямилась. Зачем держать родительский дом, если вскоре я перееду к нему и сестру заберу с собой. А потом Самира тоже выйдет замуж и переедет к своему мужу. Со свадьбой столько расходов, эти деньги были бы кстати!

* * *

Первый раз ко мне посватались в шестнадцать лет — Мустафа, рыбак из соседнего поселка. Дядя сразу же отказал — ответил, что я еще мала и сначала обязательно должна окончить школу.

В семнадцать сватов прислал богатый человек из Урсдага, но дядя и ему дал отказ. "Davul bile dengi dengine", — сказал он мне после. Я никогда не понимала, что означает эта иностранная пословица, но дядя объяснил: davul — большой барабан, denk — палка, которой ударяют по давулу, а еще — равновесие, баланс и пара. Так же, как каждому давулу нужна подходящая палка, чтобы зазвучать, каждый человек должен искать себе ровню. Богатый наиграется и выбросит, и никто не сможет потом защитить.