Так, любуясь стариной, я оказалась у маленького дома. Из распахнутых дверей, ведущих в подвальчик, доносились голоса. На деревянной доске, прикреплённой над входом, обычной краской в духе художеств Николо Пиросмани было выведено «Театр». Мне стало очень интересно, но войти внутрь, когда спектакль, по видимому, был в разгаре, я постеснялась. Но тут из подвальчика вышли несколько человек, выкурили по сигарете и оживлённо о чем то беседуя, спустились обратно.

«Какой такой спектакль может быть среди бела дня? – подумала я, – Вернее всего – репетиция. Ну выставят меня оттуда, да и Бог с ним!» Я решила воспользоваться ситуацией и проскользнула внутрь.

К моему удивлению, никакой репетиции не было. В будний день шёл самый настоящий спектакль. Да и театром в обычном понимании происходившее можно было назвать с трудом. Подвальчик, словно амфитеатр, широкими ступенями уходил вниз. На них стояли, прислонившись к стене, или сидели зрители. Артисты находились внизу, на маленькой, импровизированной сцене. Они не просто играли спектакль: они подходили к зрителям, вовлекали тех в свои разговоры в действия. Помещение было относительно небольшим, поэтому создавалось впечатление, что находишься в небольшом кругу дружной кампании. Все, и зрители, и актёры вели себя очень свободно и раскованно.

Оказавшись незваной гостьей и почувствовав всеобщее внимание,  я от смущения готова была провалиться сквозь землю и уже повернулась, готовая незаметно прошмыгнуть обратно на улицу, когда раздался громкий оклик одного из актёров:

–Жена! У нас новая гостья! Почему ты держишь её на пороге? -головы присутствующих повернулись ко мне, – Посади её вон к тому молодому человеку, пусть поухаживает за девушкой! У нас всем место найдётся.

Актриса, исполнявшая роль супруги главного героя, подошла ко мне, взяла за руку и усадила к мужчине, сидевшему рядом со сценой.

–Дорогой мой, – обратилась она к нему,– позаботься о гостье!

Мужчина любезно помог мне разместиться на разложенных подушках. Продолжавшийся спектакль был очень интересным. Актёры постоянно импровизировали, что требовало огромного мастерства. По все вероятности, они и сами не знали, как именно закончится действие, в котором шла речь о глупом и очень ревнивом муже и молодой но умной жене. Причём, на роль возлюбленного жена выбрала парня из числа зрителей и он очень здорово подыгрывал ей. Наблюдая за происходящим в зале, я почувствовала, что сидящий рядом мужчина исподволь разглядывает меня. Этот факт очень польстил моему женскому самолюбию. Я попыталась рассмотреть мужчину, к которому так запросто меня подсадили актёры, но каждый раз сталкивалась с внимательным взглядом карих глаз.

На вид незнакомцу было лет тридцать пять. Пышные тёмные волосы, не короткие, но и не очень длинные, почти доставали до плеч; густые чёрные брови и карие глаза; красиво очерченные полные губы. Одет он был в светлые брюки и льняную рубашку. Никаких украшений: часов, колец, цепочки на шее – непременных атрибутов достатка, на мужчине не было. Он был красив, но красотой зрелого, уверенного мужчины. От него исходил пьянящий аромат дорого парфюма и я непроизвольно глубоко вздохнула.

–Кензо, – полушёпотом произнёс мужчина, слегка наклонившись ко мне.

–Извините? – я не сразу поняла, о чем он.

–Кензо, – ещё раз произнёс он, – мои парфюм, да и ваш, кажется, то же. Вы так, я бы сказал, вкусно, принюхались.

Он был прав. Я действительно любила парфюм этой марки и очень давно, поэтому, увидев последние новинки в дьюти-фри аэропорта с хорошей скидкой, не удержалась и купила небольшой флакончик.