– Господи! Когда до людей-то доберусь?

Но вздыхать было бесполезно. Следовало снова трогаться в путь. Что я и сделала. Выбралась из лесочка, забралась на насыпь дороги и пошла в прежнюю сторону. Шла долго. Так, что солнце начало клониться к горизонту. А за это время прошел еще поезд. Только не в мою сторону, а другую. Поэтому я и не смогла увидеть никаких табличек с названием пункта следования. Ведь, если они и были, то, скорее всего, с другой стороны, не с той, где я стояла, открыв рот и моргая глазами, не поспевая отслеживать вагоны. Вот как быстро мчался поезд.

Должна признаться, что все это меня еще больше огорчило. Думала, сильнее расстраиваться из-за моего бедственного положения было невозможно. Оказалось, что нет, еще как возможно. А тут ко всему прочему сильно захотелось есть. И пить хотелось снова. Только чуть меньше, чем есть. Поэтому принялась вздыхать все глубже, а спотыкаться о выпирающие камни чаще. Потому уже по сторонам почти перестала смотреть. Уставилась тупо себе под ноги, и брела, заложив руки в карманы джинсов.

Я так увлеклась рассматриванием грунта под мысками кроссовок, что не заметила, как насыпь по бокам дороги стала более пологой. А потом, и вовсе, сравнялось все. Как если бы, рельсы проложили не на возвышении, а в ровном поле. Только с одной стороны очень близко к шпалам подступал лес. Всего-то метрах в десяти или пятнадцати высились темные ели. Из этой чащи выбегала дорога. Нет, не дорога, скорее, тропа, но здорово утоптанная. Она прямиком упиралась в настил из досок между рельсами, перебиралась на ту сторону и бежала дальше, змеясь, через широкое поле.

Больше всего меня поразил вид досок. Ощущение было таким, как будто я неделю или больше прожила на необитаемом острове, и вот, ко мне на берег выбросило сундук, или, допустим, надувной плот и даже с веслом. Сердце заколотилось в груди, как бешеное, даже дышать стало трудно. А все от ожидания скорого спасения, никак не меньше.

Саму тропинку через рельсы я легко могла бы и не заметить, так понуро брела и так сильно тоска и чувство, близкое к отчаянию, давило на мое сознание, что оно во мне чуть теплилось. Запросто могла бы пройти мимо, баюкая тяжелые мысли. Но все случилось так, как случилось. Я очнулась, встряхнулась, приободрилась и почувствовала прилив возбуждения, а с ним и добавку к силам, совсем, было, иссякнувшим. Причем не только к моральным, но и к физическим. Именно поэтому, когда запрыгнула на дощатый настил и начала на нем пританцовывать, выглядела бодро и жизнерадостно. А как только начала осматриваться по сторонам, так и заметила его, того парня, что присел на корточки под елью, ближней к железнодорожным путям.

От его вида у меня перехватило дыхание. И еще, ноги точно приросли к месту. А все мое состояние тогда было сродни окаменелости. И стояла я столбом посреди железнодорожного полотна. Хорошо, что поезда в том месте ходили совсем редко, не то, быть бы несчастному случаю, и не успеть бы мне, порадоваться, что встретила, наконец, человеческое существо.

И так, я стояла и понемногу приходила в себя. Молча, хотя в какой-то момент хотелось вопить и визжать, только отчего-то не получилось. А как во мне снова затеплилась жизнь, так и стала присматриваться к тому парню и прислушиваться к окружающим звукам. А что это он там делал? А парень копался с велосипедом. Да, именно этот агрегат был прислонен к стволу ели, и именно над его передним колесом колдовал парень. Чинил или еще что, но в мою сторону не смотрел.

Мне это странным отчего-то не показалось. Как будто все было вполне естественным. А может, то место и не было таким безлюдным? Может, по той тропе сновали сотни прохожих в разных направлениях, и только в тот момент все куда-то запропастились? Главное для меня было тогда другое. Я встретила себе подобного. Что толку встретить многих в бедственный момент, когда уже один мог тебе помочь? Так ведь, я его и встретила! В этом было дело. А мои рассуждения вообще получались тогда с больной головы, оттого и мало чему придавала значение. Ну, не обращал парень на меня внимание, хоть я и нарезала, как могла, вокруг него круги. Ну, было место каким-то нехоженым. Так ведь, это, может, только на первый взгляд.