Мстислав с новгородцами выступили против Олега и Ярослава. Святославичи отступили к Суздалю, но неприятель шел по пятам. Спалив Суздаль, Олег ушел к Мурому, Мстислав занял сгоревший град. События разворачивались в зиму 1096/1097 годов. Собравшись с силами, Олег решил вернуться и дать бой оппонентам. Пока дружина Мстислава разбрелась по окрестностям Суздаля, братья Святославичи подошли к Клязьме, рассчитывая, что Мстислав испугается и уйдет [4, с. 133]. Однако, новгородцы быстро собрались, к ним на помощь пришли ростовцы и белозерцы, и ополчились против неприятеля у града [4, с. 133]. Стороны простояли на своих местах четыре дня, за это время к Мстиславу подошел брат Вячеслав с половцами, нанятыми Мономахом. Поняв, что противник не испугался, Олег и Ярослав двинулись к Суздалю. При подходе к городу их встретила коалиция Мстислава, которая «перешед пожар и сступишася на Кулачьце, и бысть брань крепка» [4, с. 134].

Поскольку в зимний период главными транспортными артериями были реки, Олег мог из Мурома перейти на реку Судогда и выйти на Клязьму. К Суздалю рать могла подойти по рекам Нерль и Каменка. Таким образом, река Колокша, которая протекает от Суздаля западнее на расстоянии около 60 км, не только не находится «близ Суздаля», но и не вписывается в «дорожную карту» Олега. Поэтому Мстислав стал «пред городом», т. е. в нашем случае, у восточной окраины Суздаля на реке Каменке, именно там он мог встретить неприятеля. При подходе муромской дружины новгородцы «перешед пожар». Версия с местом пожара имеет право быть, но несколько не соответствует развитию событий – Мстислав уже миновал город и вышел к его восточной окраине. В этой связи, интересным выглядит замечание к древнему тексту летописи Нестора, когда одним из вариантов прочтения, казалось бы, простого слова «пожар» выступает форма «пежар» [4, с. 134]. Кроме того, термин «пожар», встречающийся в летописи, не определяет погоревшее место, но обозначает лишь действие огня на объекте [4, с. 152, 189, 196—198, 208]. Смею утверждать, что первичным в древнем тексте было указание на реку Мжара (перешед Мжару), которое под пером переписчиков, мало знакомых с окрестными владимирскими нюансами, превратилось неуверенно то ли в знакомое слово «пожар», то ли в непонятное «пежар». Действительно, только миновав устье Мжары, коалиция Мстислава могла оказаться на Кулачьце (варианты – Колачьце, Кулачьще, Кулатьске [1, с. 109]. Название данного места происходит от славянского корня kul-, восходящего к индоевропейскому keul-/koul-/kul- («гнуть, скрючивать) [5, вып. 13, с. 96—98] (характерными в данном случае можно назвать русские слова кулак и колач/калач, аналогичны другие названия, показывающие семантику, – подковка, рог [6, т. 2, 285]). Соответствующим описанному значению является крутой изгиб Каменки сразу же за устьем Мжары (рис. 1).

Таким образом, битва в 1097 году произошла на месте изгиба Каменки в окрестности современного микрорайона Михали.

Рис. 1. Схема места битвы близ Суздаля в 1097 году (использована карта древнего Суздаля [2, с. 129]).

Как видим, река Колокша не имеет отношения к битве на Кулачьце. В то же время, Колокша стала ареной княжеского противостояния в 1177 году. После того, как Глеб Рязанский сжег Москву, Всеволод, в качестве возмездия для грабителей, организовал поход из Владимира на Рязань. Доехав до Коломны, владимиро-суздальская дружина узнает, что рязанцы пошли на Владимир «иным путем» [4, с. 162]. В данном случае, очевидно, что Всеволод отправился по обычному маршруту Клязьма – Поля (приток Клязьмы) – Цна и вышел в район Коломны. Глеб же выбрал путь восточнее по малым рекам и через Бужу – Полю (приток Бужи) оказался под Владимиром.