– Дисциплина! Вот что главное! – нравоучительно вещал отец. – Дисциплина и спорт!

Ну, конечно, известный в своё время легкоатлет не мог думать иначе, особенно, если учитывать его тренерскую карьеру.

Василий Иванович тренировал прекрасно, к нему очередь желающих стояла, а родной сын был таким разочарованием… Иван – худой, нескладный подросток, зависающий в компьютерах, любимец школьного математика и кошмар физрука, с точки зрения отца, был его личным упущением, которое требовалось исправить любой ценой!

– Ничего, – уверенно говорил он жене, – Поспит и без подушки. Да и вообще – вон, на полу можно, по-походному, в спальнике! Зато утром поднимается по команде!

По команде Иван делал много чего – подъём в половине шестого утра, хотя до школы ему было минут семь ходьбы неспешным шагом, потом – за отцом на пробежку с обязательным визитом к проклятому турнику, а потом растяжка, комплекс разработанных профессиональным тренером упражнений, а потом – ледяной душ.

И… несмотря на все усилия родителя, Иван оставался худощавым, не особенно ловким и по-прежнему отдающим предпочтение экрану компьютера, а не спортзалу.

– Позорище! На кого ты похож? – возмущался отец. – Какое-то недоразумение, а не мой сын!

К счастью, у Ивана был младший брат, и именно на него отец, полностью разочаровавшийся в «неудачнике-Иване», и возлагал надежды на продолжение спортивной династии.

Крепыш-брат надежды активно оправдывал, исправно побеждал на соревнованиях, радуя родителей и являясь живым укором «заучке» Ивану. Впрочем, тому было уже всё равно – как только он смог снимать квартиру, так сразу уехал от родителей и стал жить самостоятельно, забив на турник, пробежки и спец упражнения с холодным душем – хватало бассейна и вылазок в лес на лыжню.

***

Ивану очень хотелось изловить Чернокрылова и уточнить у него, как он попал на работу к Соколовскому, но, как назло, в этот день занятий с ним не было, так что пришлось ждать почти до вечера – у них с Романом именно в пять начинался «рабочий день».

– Так, вот это, это и это мы выкидываем! Вот тут надо изменить. Этим и займись! – Иван обрисовал фронт работ, подсказал, как лучше сделать, а потом, выбрав удачный момент, уточнил:

– Слушай, а как ты сам-то к Соколовскому устроился?

– У него моя сестра работает, так что по знакомству, – Роман ожидал этого вопроса, так что ответил сходу, не задумываясь.

– Ааа, понятно.

– Филипп Иванович передал, что договор у него уже готов, так что он вас ждёт на подписание, – добавил Роман.

– Быстро… он всегда такой энергичный?

– Да, он не любит тянуть, – и опять ни слова неправды. – Вам когда будет удобно подъехать?

– Можно и сегодня, – решил Иван, который тоже тормозить на ровном месте не любил, – Чего-то я не сообразил у Соколовского спросить, как с ним связаться… Так что, может, ты уточнишь, будет ему удобно?

– Конечно.

Соколовскому было удобно попозже, почти ночью, но Ивана это вполне устраивало – можно будет сфокусироваться на работе. Роман сидел в углу и сосредоточенно переделывал доверенный ему участок программы, время от времени забавным жестом наклоняя голову на бок, а когда пришло время отправляться на встречу с актёром, предложил поехать на его машине.

– Это не моя, а служебная, конечно, но в центре пробки, вы там свою не припаркуете, а для служебной есть место, – пояснил Роман, представив, что было бы с его научным руководителем, если бы он видел процесс парковки – в подворотню и налево в глухую стену, а потом в тайный гараж норушного дома.

Наличие парковки для Роминого автомобиля решило дело, так что Иван оставил свою машину и расположился на пассажирском месте, тут же уткнувшись в ноутбук – чего время-то терять.