А мы, судя по всему, подружимся с Ритой!

– Ритка – предательница! – мстительно прищуривается Дагер.

– Не ной! – хором стебут его ребята.

Я прыгаю на перекладину. Это не самое привычное для меня упражнение. Но себя мне поднимать легко! Никакой эквилибристики. Вверх-вниз! Проще простого.

Дагер делает со мной двадцать пять. Мы спрыгиваем с турника, разминаем плечи.

– Как-то скучно мы играем, – ухмыляется светловолосый парень с взъерошенной шевелюрой. – А не поставить ли вам чего-нибудь на кон?

– Решетов заткнись, умоляю! – виснет на перекладинах Дагер.

– Желание… – подсказывает губастенький, которого обнимает Яна.

– Сорок сможешь? – с сомнением смотрит на меня Рита.

Киваю ей.

– Перестаньте! – возмущается девочка этого Решетова. – Дина не соглашайся!

– А я, пожалуй, соглашусь. Давай, Дагер? Желание по требованию.

– Ничему тебя Динка жизнь не учит.

– Так, воспользуйся моментом. Ты же у нас мер-р-рзавец! – рычу ему в лицо.

Опускает взгляд. Вокруг тишина.

– Ладно… Вперед, Царëва.

Я подтягиваюсь тридцать раз. Вспотевшие ладони начинают скользить по железу. Последние разы даются непросто.

– Давай… Давай… Давай!!! – поддерживают меня.

Это неожиданно приятно. И даёт прилив сил. Сжав зубы, я дотягиваю, и спрыгиваю с турничка.

– Всë, умница, выиграла, – сливается Дагер. – С меня желание.

Гадëныш… Это не победа. Не спортивно!

– Какое желание, Дин? – смотрит мне в глаза.

О, у меня тьма желаний. Стукнись с разбега об стену, Дагер, такое пойдет?

– Мне не нужны подачки.

– Стоп. Я проиграл. Я готов исполнить желание.

– Хорошо, – пожимаю плечами. – Дарю свой выигрыш…

Веду глазами по лицам. Вот эта девочка с косами очень переживала за меня. Показываю на неё ладонью.

– Асе… – поджимает губы Дагер.

– Асе! – киваю я.

Он поворачивается к Асе, разводя руками.

– Загадывай.

– Ты – Ангел-хранитель для Дины на ближайшую неделю! – довольно вздергивает подбородок Ася.

Его лицо вытягивается.

– Вы издеваетесь?!

***

Рафаэль

Немного опоздав на обед, захожу в столовую последним. На раздаче моя "подопечная". Первый раз вижу еë в столовой.

Беру поднос становлюсь рядом. Дина растерянно оглядывает шведский стол. Я бы даже сказал – испуганно.

– Сырный суп по-французски, с шампиньонами и копченой курочкой, уха с лососем, солянка с  маслинами… – перечисляет ей девушка на раздаче.

– Мм… – растерянно хлопает глазами Царева, сглатывая.

– Сырный, – подсказываю я ей. – И мне.

– Ладно, пусть будет сырный.

– Салаты: греческий, цезарь с креветкой, панцанелла, фунчоза с овощами?

– Цезарь.

– На второе…

– О, нет, спасибо! Этого достаточно.

Уходит с подносом.

Беру двойную порцию острых сухариков и соуса, которые она забыла к супу.

Я же, как бы, ангел-хранитель. Надо же хоть иллюзию заботы создать. А то Ася будет придираться.

Ты оправдываешься перед собой? Да ладно? Причем тут Ася, вообще? Что зазорного в том, чтобы проявить внимание к девчонке?

Это "девчонка" выстрелила мне в лицо. Я не хочу проявлять к ней внимание, она шибанутая.

А как же Воронин?

Это – другое. Реверанс в сторону её эстетического "perfect". Пусть Воронину не обломится. Он всë равно не оценит уникальности.

Дина медленно идëт с подносом, столики заняты. Пустых нет. На неё недоброжелательно поглядывают, намекая, что присоединяться не стоит. кто-то демонстративно переставляет на пустой стул сумку, кто-то задвигает его.

Да-а-а… У нас так.

А в самом конце столик для "черни". Но и "чернь" у нас не сказать, что доброжелательная. Поэтому, многие девочки из "люмпена" кушают в диетическом зале. Там свободнее.

Неожиданно Воронин отодвигает пустой стул, перекрывая Царëвой проход.

– Присаживайся.