Лин сжимает губы.

– Как говорит моя мать, это пустая трата времени. За это время я бы потянула английский или историю.

От упоминания последнего предмета Лизель улыбается под себя, вспомнив учителя Ли.

– Но дорама не просто какой-то отдых для меня.

– А что тогда? Сказочный мир, которого нет. – Втягивается в разговор Джин Хо.

Лин бросает на парня взгляд полной обиды.

– Может и сказочный, но хочется верить, что этот мир есть. Такой мир – единственное, что спасает меня от требований матери. Я должна быть лучшей, но порой кажется, что я уже не могу.

Лин решается и выпивает свой стакан с соджу, затем хлопает себя легонько по румяненным щекам. Сделав глубокий выдох и почувствовав облегчение, Лин поглядывает на Лизель.

– А ты что думаешь, Лизель?

Лизель не понимает, почему девушке интересно ее мнение на каждую тему. Она не интересовалось дорамами, только слышала о них и пару раз замечала, как отец смотрел детективы, но знала, что они популярны.

Девушка пожимает плечами.

– Жизнь – не дорама, одной любви мало, а бедный и бестолковый парень, какой бы он ни был красивый, не окажется наследником крупной компании.

Эти слова полностью убивают Лин. Ее плечи потухли. Ведь никто из ребят не знает, что Лин бы стала миллионершей, если бы ей платили за ее страдания.

– Многие люди, – начинает она сдавленным голосом – смотрят дорамы и на фото или видео любимых айдолов13, чтобы поднять себе настроение после тяжелого дня. Это дает им и мне, в частности, энергию двигаться дальше.

Ребята замолкают; в глубине души Лизель понимает, о чем говорит девушка. Ее утешением, вдохновением и энергией всегда являлись парни из Tokio Hotel.

Через время Лин и Джи Вон уходят (при этом Джи Вон решает забрать себе последнюю порцию курочки).

– А тебе не пора идти домой? Родители не волнуются? – Джин Хо прислоняется к спинке стула и сверлит глазами немку.

– Это тебе пора, – усмехается девушка. – Я живу над кофейней.

– Вы живете вместе? – от шока у парня округляются глаза.

Хасан давится соджу.

– С ума сошел! Я предложил ей остаться здесь, а сам остаюсь у родителей. Все равно они в командировке, квартира пустует.

Джин Хо снова одаривает взглядом девушку. Она в ответ бросает озлобленный взгляд, будто крича «Чего тебе еще?».

– Так ты здесь без родителей? Тебе восемнадцать то есть?

Лизель снисходительно усмехается, кладет локти на стол.

– В Германии мне восемнадцать, а здесь девятнадцать14. Готова поспорить, я старше тебя.

За все это время напряжение между Лизель и Джин Хо не спало. Наоборот увеличилось: ему нравилось бесить ее вопросами, а она ненавидела, когда он их задавал.

– Ладно, мне пора. Надеюсь на дорогах не столкнусь с сумасшедшими девицами. – Джин Хо встает, придвигает стул к столу и прощается с Хасаном.

Лизель не сводит с него глаз. Когда парень останавливается возле двери, бросает ей в сторону:

– Пока, сумасшедшая.

Лизель презрительно усмехается, в ответ показывая ему средний палец.

Парень смеется и исчезает за дверью. Минуту спустя Лизель слышит шум мотоцикла.

***

Лизель падает на кровать сразу же, как остается одна после того, как помогла Хасану убраться. Ее белоснежные волосы рассыпаются на подушке.

Самая тяжелая болезнь Лизель – это привычка думать по ночам. Девушка хватает телефон: она не может остановиться, в надежде, что когда-нибудь получит ответ.

«Привет, мама! Я купила себе гитару! Я так рада! Научусь профессионально играть и стану рок звездой».

«Сегодня с друзьями попали в аварию. Теперь у меня небольшой шрам на ключице. Но не волнуйся, все хорошо!»

Лизель продолжает листать сообщения.

«Мама… мне очень плохо. В школе произошла стрельба. Я думала, что больше никогда не напишу тебе»