– Гай – это пёс, – догадался Айгур. – Выходит, это он спас тебя и твоего деда.

– Выходит… – согласилась девушка и замолчала.

– Тебе, наверное, нужно выполнить свою работу, – сказал Айгур, спрыгивая с камня, – а я отвлекаю тебя своими дурацкими вопросами.

– Да, уже поздно, – согласилась девушка. – Второе солнце скоро начнёт садиться.

Она поставила корзину на камень и достала скрученную простыню.

– А я знаю, как тебя зовут, – вдруг сказала она. – Тебя зовут Айгур. Ты кузнец. А живёшь там, – девушка указала на западный край деревни, – около кузницы.

– Меня все знают, – невесело усмехнулся горбун.

Взгляд незнакомки сделался грустным и нежным. На Айгура так никто и никогда не смотрел, никто, кроме мамы. На него обычно старались не смотреть вообще, а если и смотрели, то во взглядах людей Айгур замечал страх, или брезгливость, или неприязнь.

– А меня зовут Лиэна, – представилась девушка, не дожидаясь, когда её именем поинтересуется кузнец.

– Лиэна, – повторил молодой человек нараспев. – Красивое имя. Ну, вот и познакомились… – помолчав, и отчего-то смутившись, засобирался: – Пойду, наверное… – и вдруг спохватился: – А может, я тебе помогу? Вдвоём-то, оно, в два раза быстрее будет.

– Да, нет, ты лучше иди, – ответила Лиэна. – Я сама. Мне дед не велит, чтобы за меня кто-то мою работу делал. Он говорит: женскую работу должна делать женщина. Если женщина не будет делать, то, что ей положено, она станет ленивой и её никто замуж не возьмёт.

– Строгий у тебя дед, – улыбнулся Айгур.

Лиэна внимательно посмотрела на горбуна и тоже улыбнулась.

– Иди, – сказала она. – Правда, уже поздно.

– До свиданья, Лиэна…

– До свиданья, Айгур. В следующий раз увидимся – поболтаем.

Айгур согласно кивнул и, повернувшись, двинулся к своей хижине.

Первое солнце уже давно растворилось в западной части небосвода, окрасив его в бледно-пурпурный цвет. Горы, казавшиеся издали неровной тёмно-синей полоской, стали почти чёрными. Второе солнце, заканчивая своё дневное путешествие с востока долины до её западного края, уже приобрело форму растянутого по горизонтали овала, стало рыхлым и зыбким, и, вот-вот должно было превратиться в световое облако.

По мере угасания второго естественного светила, более ярким становилось третье, созданное богами, солнце, иди Чудо Богов, как называли его жители долины. Днём оно было почти незаметно – маленькая красная точка, ночью Чудо Богов становилось ярче, набирая силу. Из красной точки превращалось в яркую звезду – единственную на чёрном небе, – освещая долину белым неживым светом.

Сейчас Чудо Богов светило в левое плечо кузнеца, отбрасывая на север длинную уродливую тень.

Айгур удалился от камня всего на каких-нибудь двадцать шагов, как вдруг услышал за спиной вскрик, а за ним – громкий всплеск. Он оглянулся: девушки на камне не было, там одиноко стояла корзина с бельём. Ниже по течению из воды на мгновение показалась голова, повязанная платком, и тут же исчезла.

Кузнец бросился к берегу, на ходу скидывая суконную куртку и тяжёлые сапоги из буйволовой кожи. Подбежав, он, не раздумывая, нырнул туда, где, по его мнению, должна была находиться утопающая – немного ниже того места, где он видел её голову. Под водой было темно, но Айгур сразу увидел силуэт девушки; её волокло течением по дну, по скользким, покрытым чёрными пятнами подводного мха, камням. Айгур настиг Лиэну, обхватил за талию и двумя мощными гребками всплыл на поверхность.

Когда он выбрался на берег и положил девушку на траву, та была без сознания. Айгур разорвал платье на ее груди и приложил ухо к сердцу: оно слабо билось. Айгур принялся делать искусственное дыхание. Его старания увенчались успехом – Лиэна закашлялась, изо рта хлынула речная вода.