На следующее утро, без десяти минут десять, Кулаков вошёл в дверь третьего подъезда ЦК КПСС. В холле уже находилось человек 18—20, по всей видимости таких же соискателей подписей с печатями, каким был Кулаков. С двух сторон довольно широкой лестницы, ведущей наверх, стояли два офицера в зелёных фуражках. Генка подошёл к одному из них и подал своё направление на инструктаж. Офицер попросил предъявить паспорт, после чего сверился со списком, лежащим рядом на маленьком столике, коротко бросил: «Ожидайте», – и положил Генкин паспорт рядом с кучкой других паспортов. Без одной минуты 10, по лестнице спустился представительный мужчина с листком бумаги в руках. Он пояснил, что сейчас зачитает фамилии, прибывших специалистов на собеседование, и, каждому назовёт номер кабинета, куда следует пройти. Кулакову достался восьмой кабинет. Мужчина пригласил всех на второй этаж и показал кабинеты для собеседования.

В восьмом кабинете Кулакова встретил приветливый пожилой мужчина. Представившись инструктором ЦК КПСС, он пригласил Кулакова присесть и начал свой инструктаж. Ещё Симаков предупреждал, что с Генкой будут проводить подобные беседы и рекомендовал не задавать вопросов, а если будут что-то его спрашивать, то отвечать, как можно коротко, что-нибудь типа «да» или «нет». Почти 40 минут инструктор говорил о том, что советскому человеку, находясь за границей, следует быть внимательным и осторожным. Не поддаваться ни каким соблазнам и провокациям, которые могут устраивать агенты иностранных разведок в отношении советских специалистов, работающих за рубежом. По окончании своей лекции инструктор спросил Кулакова всё ли ему понятно и, получив короткий утвердительный ответ от Генки, взял его «бегунок», расписался и поставил штамп со своей фамилией и должностью. Кулаков попрощался и вышел в коридор. Почти одновременно с Генкой из других кабинетов стали выходить люди, прошедшие собеседование. Офицер, стоящий в коридоре возле лестницы, внимательно проследил за тем, чтобы все прошли к выходу. На выходе Генка забрал свой паспорт у часового и про себя отметил, что в холле собралась новая партия людей.

«Сколько же людей в день проходит этот дурацкий инструктаж?», – подумал Генка. Получалось, человек 20 в час, в день, человек 140—160. Но не количество человек, получивших инструктаж удивило Генку, а количество инструкторов проводивших индивидуальную беседу со специалистами, отправляемыми на работу за рубеж. Генка никак не мог вникнуть, почему бы нельзя собрать человек 100, если это много, то человек 50, в одном зале и провести для всех лекцию на тему: «Как надо вести себя советскому гражданину за рубежом». Такую лекцию мог прочитать один инструктор и за три часа пропустить те же 150 человек. Зачем держать 20 инструкторов и каждому платить, как минимум зарплату превышающую зарплату рядового инженера в 1,5 – 2 раза?! На этот, сам себе заданный вопрос, Кулаков логического ответа не нашёл.

До собеседования в Министерстве Кулаков успел побывать в ВЦСПС и сдать свой профсоюзный билет. В Министерстве инструктаж был почти идентичным что и в ЦК КПСС. Правда, здесь он проводился не индивидуально. Вместе с Кулаковым пришло ещё три человека, но все направлялись в разные страны. Так в суете незаметно пролетел весь день.

Генкин «бегунок» требовал ещё несколько подписей. Во второй день Кулаков без труда собрал недостающие подписи и ближе к концу рабочего дня подъехал в трест, к своему куратору. Он отдал Никитину все свои справки, документы и «бегунок», взамен получил загранпаспорт и билет на самолёт. Кулаков глянул на дату и время вылета. Рейс был на завтра в 10 часов вечера. «Хорошо, – подумал Генка, – завтра есть время побродить по Москве, может и в „Берёзку“ загляну, чеки отоварю. А в принципе, мне ничего и не надо, – продолжал размышлять Генка, – но всё-таки поеду, посмотрю». С этими мыслями он вернулся в гостиницу, устроился поудобнее в кресле перед журнальным столиком в холле гостиницы и принялся рассматривать купленные газеты.