Но, похоже, Мохаммед еще тот извращенец и его таким не напугать. Потому что на мои слова он только довольно усмехнулся.

Явно проблемы с головушкой, и к гадалке не ходи.

— Как там Мансур? — я быстро перевела тему на его брата. Игры в молчаливые догонялки начинали порядком раздражать.

— А что Мансур?

— Отошел от шока? Ведь не каждый день увидишь двойника покойной жены, — я не смогла сдержать саркастическую шутку.

— Ты опозорила нас, Ксения. Опозорила перед всем городом, — тихо и очень жестко проговорил Мохаммед. Он не отпускал мой взгляд, кончиком языка прошелся по тонким губам. Казалось, он сейчас что-то серьезно обдумывает. Будто шестеренки в его голове заработали с новой силой, вспоминая мой недавний побег.

Хочет оставить меня еще на пару дней в этой темнице?

— А не нужно было меня позорить! — я горячо возразила, намекая на унизительную проверку у гинеколога. — А тем более, покупать меня, как бы глупо это не звучало.

Дернулась, и наконец смогла сползти с кровати. Поднялась на ноги, сложила руки на груди.

Неровно, со страхом выдохнула, понимая, что опять не сдержалась. Опять разозлила его.

— Ксения, — на губах Мохаммеда появился намек на ухмылку. Он неспешно поднялся с кровати, встал напротив, тщательно сканируя взглядом мое лицо. — Вот как у тебя это получается?

— Что именно?

— В одно мгновенье я вижу, как у тебя расширяются зрачки от страха, ты вся дрожишь, а в другое — ты огрызаешься, как дикая пантера, и ничего не боишься?

Я неловко повела плечами. Я бы и сама хотела знать ответ на его вопрос.

— Я впервые в роли такого товара, — гордо задрала подбородок, будто меня не задел мой новый статус. — И инструкцию как себя вести, мне не выдавали.

— Как не выдавали? Я тебя сразу предупредил. От тебя требовалось лишь послушание. Не больше.

Мохаммед обошел большую кровать и мягко направился ко мне. Я старалась изо всех сил держаться спокойно и не выдать своего внутреннего волнения. Надеюсь, бить меня он не будет.

— Мансур только о тебе и говорит, — проговорил Мохаммед, опустив взгляд с моего лица на шею. Меня окатило волной жара от стеснения.

Ему что делать нечего что ли?

Я инстинктивно прикрыла ладонями зону декольте, отчего богатый психопат только закатил глаза на мой жест.

— Поэтому я тебе прощу твою идиотскую выходку. Только ради счастья моего брата. Ты поняла?

— Мгу, поняла, — почти беззвучно согласилась.

Мохаммед сделал несколько шагов вперед, и я невольно попятилась. Уперлась спиной в стену.

— Я все поняла, — уже громче воскликнула.

Уголок его рта дернулся, в глазах вспыхнул недобрый огонек. Меня буквально озноб прошиб. Чего ему еще надо?

— Ты идешь со мной наверх. И без глупостей.

— З-зачем?

Мохаммед скользнул по мне взглядом, от пальцев ног и обратно на лицо.

— Через пару часов приедет Мансур. Тебе нужно помыться. Чего застыла? — Мохаммед протянул руку, чтобы взять меня за локоть, и я машинально втиснулась в стену. Подальше от его прикосновений. Подальше от него.

Странно, но его близость волновала. Заставляла чувствовать себя беззащитным зверьком перед опасным хищником. Трепетать, как нежный цветок под силой шквалистого ветра.

Мерзкое ощущение.

Я ведь всю жизнь могла постоять за себя. Никому не давала ни шанса обидеть меня, унизить. А перед Мохаммедом вся моя былая смелость испарялась кофейной дымкой, напоминая о себе слабой фантомной болью в груди.

Ксюша, что за реакция?

Вроде мне не семнадцать лет, чтобы так реагировать на мужчину.

— Я сама, не нужно меня трогать, — уверенно прочеканила и с особой медлительностью пригладила ладонями грязное платье. Нервно повела плечами, чтобы избавиться от осязаемого бессилия. Облизала сухие, потрескавшиеся губы.