— Прошу вас, помогите мне, — вновь цепляю ее за руку, отрывая от осмотра.

— Успокойся, маленькая, я должна обработать твою ногу, рана глубокая.

— Вы не понимаете! Этот дикарь удерживает меня! Помогите мне! — в моем голосе прорезывается сталь.

— Этого дикаря зовут Конор. И, моя дорогая, этот дикарь спас тебе жизнь. С такой раной в диких условиях шансы на спасение твоей ноги уменьшались с каждым часом.

   Я гневно стискиваю зубы и откидываюсь на кровать. Меня только что отчитала старушка и попыталась внушить чувство благодарности к дикарю! Как бы то ни было, ее слова заставили меня замолчать — я решила дать ей спокойно обработать мою рану. Периодически я постанывала от жгучей боли. Но примерно через двадцать минут моя стопа была обработана и перебинтована.

— А теперь я дам тебе выпить одно средство, наутро ты и не вспомнишь про боль.

— Подождите! Поговорите со мной... пожалуйста, — молю я, стиснув подол платья до скрипа в руках.

Я не могу упустить этот шанс...

9. Глава 8

— Бабушка Тиса.

   Я застываю в неком недоумении.

— Зови меня бабушкой Тисой.

   Немного помявшись, я всё же решаюсь обратиться к ней так, как она попросила.

— Бабушка Тиса... вы сказали, что племя не говорит на нашем языке, но почему?

— Мы коренные жители этой страны. Наши предки обосновались в Америке задолго до появления белого человека. Сильно вдаваться в подробности не буду, маленькая. Наше племя Кволли, как и другие индейские племена, согнали с родных земель и вынудили отправиться к побережью Тихого океана. Многие погибли в пути, и потребовалось немало времени, чтобы приспособиться к новому климату. Мы начали строить лодки и выходить в открытое море для рыбалки или охоты на моржей. Постепенно мы наладили торговлю с соседними поселениями, развили животноводство и со временем основали свою резервацию. А в знак протеста наше племя отказалось от языка белых людей, и теперь мы пропагандируем мертвый язык.

— Но вы же говорите на моем языке?

— Да, маленькая. Как бы сказал мой ушедший муж: «Тиса, ты недоразумение среди скво», —хохочет старушка. — Я всегда помогала белым людям. Ибо никогда не поддерживала войны. Можно сказать, именно я привила новому поколению понимание того, что вы для нас не враги. Все мы одной крови, вне зависимости от цвета кожи. Главное, что у человека вот здесь, — она дотрагивается до моей груди теплой ладонью. — А мои шаманские способности до сих пор помогают людям. Кто-то считает меня колдуньей, — смеется. — Да какая мне разница, что обо мне говорят, лишь бы имя правильно называли, — подмигивает мне Тиса.

— Бабушка Тиса, расскажите мне о... Коноре, — неуверенно произношу его имя. «Дикарь» ему как-то больше подходит.

— Конор наш большой друг и защитник.

— Но он же не индеец?

— Нет. Он не из нашего племени. Но я считаю его своим сыном. Все они мои дети, — старушка меняется в лице. — Это было пять лет назад. Наши мужчины отправились на охоту. Стая волков, собравшаяся в кучу, привлекла внимание моего мужа. Он подошел ближе, и волки расступились перед ним... а в снегу лежало безжизненное тело. — Она тяжело вздыхает, отрицательно качая головой.  — Парень был в плачевном состоянии... Он не замерз благодаря теплой шкуре животных. И если бы не стая... он бы не выжил. Волки выбрали его. Теперь
он их вожак. Именно поэтому мой муж принес его в наше племя. Если бы не волчья метка — он бы не спас Конору жизнь, — Тиса вновь тяжело вздыхает. — Когда я увидела молодого мужчину с окровавленной головой, я испугалась, что уже слишком поздно. Но сила, которой я обладаю, помогла вернуть его к жизни. И все же память покинула его. Он был очень слаб телом, но душой силен — это и помогло ему побороть свой недуг и встать на ноги.