В отношении глубины Карское море отличается замечательной равномерностью и тем, что там не встречается резких переходов от одной глубины к другой.[172] Вдоль восточного побережья Новой Земли и острова Вайгач тянется желоб глубиною до 500 метров, наполненный соленой холодной водой (–2°,7) и дающий приют животной жизни, богатой не только количественно, но и качественно, так как здесь было встречено множество замечательных и редких форм, как, например, Umbellula, Elpidia, Alecto, различные виды морских звезд и т. д. К востоку морское дно мало-помалу повышается и образует затем на глубине 30–90 метров подводную равнину, почти такую же гладкую, как поверхность лежащего над ней моря. Дно в южной и западной частях моря состоит из глины, в районе Белого острова – из песка, далее к северу – из гальки. Раковины и камешки нередко покрыты бурым железняком.[173] На обширном пространстве к северо-востоку от гавани Диксона они встречаются в таком количестве, что их с успехом можно было бы использовать для нужд железодобывающей промышленности, если бы места эти были более доступны.

В мелких частях Карского моря вода у дна почти такая же соленая, как в Атлантическом океане, и имеет круглый год температуру от –2° до –2,7°.[174] Свойства воды у поверхности моря, напротив, очень изменчивы, временами в некоторых местах вода почти пригодна для питья и летом часто сильно нагрета. Тут наблюдается замечательное явление: вода на поверхности вследствие малого содержания соли превращается в лед, как только подвергается действию температуры, господствующей в богатых солью придонных слоях воды, и она является смертельным ядом для многих ракообразных, червей, моллюсков и морских звезд, копошащихся в глине и песке морского дна.

Во многих местах сыпучесть грунта, образующего морское дно, не позволяет произрастать водорослям, но у Белого острова Иоганнесен нашел обширные мели, поросшие «морской травой» (водорослями), а у восточного побережья Новой Земли д-р Чельман собрал в 1875 году немалое количество водорослей,[175] на основании чего он был в состоянии опровергнуть прежнее неверное представление о морской флоре этих мест. Я приведу далее описание д-ром Чельманом местной морской растительности. Возвращаюсь к рассказу о нашем плавании по Карскому морю и привожу содержание моего дневника.

2 августа. Продолжается прекрасная погода, льдов не видно. «Лена» отделяется от остальных судов и не замечает флага, поднятого как условный знак, чтобы капитан ее прибыл на «Вегу» или по крайней мере приблизился со своим маленьким судном на такое расстояние, чтобы можно было переговариваться. Поэтому «Фразер» посылается за «Леной», которую к ночи и приводит.

3 августа. Утром капитан Иоганнесен прибыл на «Вегу». Я приказал ему взять на борт д-ра Альмквиста, лейтенанта Говгарда и поручика Нордквиста и подойти с ними к Белому острову, где им предоставлялось в продолжение 36 часов охотиться и знакомиться с населением, животными и растениями острова. Затем «Лена», если окажется возможным, должна пройти через пролив между Белым островом и Ямалом к гавани Диксона и встретиться там с тремя остальными судами. Альмквист, Нордквист и Говгард были уже готовы к путешествию, они тотчас же перешли на «Лену», которая сразу же вслед за тем, благодаря своей сильной по размерам судна машине, быстро удалилась от остальных судов.

В течение дня мы встретили много разбитого и изъеденного льда, который благодаря своему умеряющему действию на морское волнение был бы нам только полезен, если бы он не сопровождался своим обычным спутником – густым туманом, все же иногда рассеивавшимся. К вечеру открылся Белый остров. Этот остров представляется с моря в виде совершенно гладкой равнины, только немного возвышающейся над водой. Море около острова имеет равномерные глубины, но так мелко, что на расстоянии 20–30 километров от берега глубина составляет всего 7–9 метров. Капитан Шваненберг