«Как на присяге,» – подумал Алаг и сделал нерешительный шаг вперед. Тут он почувствовал вместо привычной рыхлой мякоти постеленных под ноги шкур твердую гладь нового покрытия – аккуратно сплетенных из камыша циновок. Алаг непроизвольно вытер обутые в самодельные меховые сапоги ноги и прошел дальше. А дальше он увидел, что пол в глубине пещеры оставался убран звериными шкурами, но сосем по-другому: из кусочков меха разных цветов и размеров был собран удивительно красивый орнамент, как на дорогих старинных коврах.

Забыв про тяжелую ношу, Алаг проходил все дальше и дальше, не уставая поражаться увиденному. Он обратил внимание, что на всех деревянных чурбаках и каменных выступах, служивших столами и полками, покоились аккуратно сотканные из сушеных трав скатерти и салфетки с вплетенными в них сушеными цветами и ягодами. А на них горделиво красовались сосновые и можжевеловые ветки в изящных вазочках из пихтовой коры. Вся утварь стройными рядами высилась на полке над самым очагом, а в котле на огне бурлила уха, манившая аппетитным ароматом.

– Вот это да! – обронил Алаг и тут только заметил в углу маленькую Галу в белой меховой шубке, скромно улыбавшуюся ему тихой доброй улыбкой.

Тогда только он скинул с плеч свою добычу, быстрым шагом подошел к девушке и крепко пожал ей обе руки. От этого она смутилась и опустила вниз голову.

– Неужели ты все сама? Какая же ты мастерица!

– А Фуксия говорила, что я дуреха и ни на что не гожусь.

– Пусть лучше позавидует тебе эта Фуксия, если сама хоть на что-то способна.

Гала с благодарностью посмотрела в ясные правдивые глаза своего нового друга. А он еще крепче пожал ей ее маленькие руки.

– Ой, а это что такое?

Он ткнул ногой кучу мусора возле лежанки.

– А это… – Гала смутилась, – это мои вещи. Я их после постираю.

– И это одежда? Тут только дырки. Даже Клову на подстилку не пойдет.

Он решительно метнул тряпки в огонь. Гала только ахнуть успела. А Алаг успокоил:

– Не расстраивайся. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Правда, Клов?

Волк в ответ поднял вверх голову и утвердительно завыл.

После ужина Алаг разделал тушу убитой им косули и отдал волку на съеденье самые крупные кости. Гала повесила сушить просоленные куски мяса. А оставшуюся шкуру Алаг принялся тут же выделывать.