– Юлия, – начал Барский. – Я ведь стараюсь договориться по-хорошему. Не надо меня провоцировать...

– Михаил Юрьевич, – вмешался Ковалевский, не давая скатиться до угроз. – Не стоит говорить то, о чем потом можете пожалеть, – с явным предупреждением закончил он.

– Алексей, – Барский, усмехнувшись, покачал головой. И перевел взгляд на меня. – И чем же ты так цепляешь мужчин, Юля? Ведь обычная дрянь по сути.

– Миша, прекрати, – потребовала Елена Дмитриевна. Он же в ответ прошипел ругательства и уткнулся в телефон, ища что-то в нем.

– Поверь, дорогая, у меня есть основания так говорить, – протянул он сердито. И открыв фото, показал его жене, а потом развернул экран мобильного ко мне. – Это фото мне прислала девушка, которая на самом деле любила Сережу. И этот снимок сделан вскоре после смерти сына.

Я молча разглядывала снимок, пытаясь вспомнить тот день в Университете. Кто же мог сделать его?

– Собственно, поэтому я и сомневаюсь в родстве с Кариной,  – добавил Барский, изучая мое лицо. Я приподняла брови, удивляясь фантазии несостоявшегося свекра. Снимок, конечно, подобран с удачного ракурса, но при этом ничего особо провокационного на нем не было. – Ничего не хочешь объяснить?

– А что я должна сказать? – насмешливо протянула я. – Мне, конечно, лестно, что вы хранили фото столько лет... Но честно не понимаю, как вас смогли так легко обмануть. Уберите из этого романтичную подоплеку, которую озвучила та девушка, и что останется? Аудитория, студенты, парочка в центре. На лице Стаса беспокойство, я вообще испуганно за его кофту цепляюсь. Я тогда чуть не свалилась со ступенек из-за внезапного головокружения, Стас поддержал. Вот и всё. И, кстати, после меня и другие парни страховали. Вам ничего больше не присылали?

Барский по-новому посмотрел на фото, как и Елена Дмитриевна. А после Вера требовательно протянула руку за телефоном и оценивающе оглядела фотографию. За столом снова воцарилось молчание.

– Я ведь все равно узнаю правду, Юля, – начал Барский.

– Давно могли это сделать, если бы хотели, – отмахнулась я и посмотрела на Владимира.

И он сразу понял намек. Прочитал примерный текст соглашения о встрече завтра. Одним из пунктов было условие Барского отдать биоматериал Карины для теста. Обговорив некоторые моменты, мы написали под диктовку соглашение с озвученными поправками, на котором расписалась я и все Барские. После обсудили, во сколько и где мы встретимся. И, скомкано попрощавшись, разошлись.

– Спасибо вам, Алексей. И вам, Владимир, – с вымученной улыбкой сказала я в коридоре, когда они провожали нас с Ксюшей к выходу. – Не знаю, как еще вас отблагодарить за помощь.

Владимир чуть поклонился, изображая рыцаря.

– Всегда приятно помогать очаровательной девушке. За время командировки обещаю продумать полноценный договор, хотя, признаюсь, раньше с такой ситуацией не сталкивался.

– И что я буду вам должна, Владимир? – спросила я с улыбкой. Лучше все условия обговорить на берегу.

– О, сущий пустяк, – ответил мужчина, а в глазах так и светится смех. И куда снова подевался тот серьезный юрист, что присутствовал на переговорах с Барскими? Я приподняла бровь, и он продолжил. – Свидание.

Алексей на это заявление никак не отреагировал, хотя я подспудно ожидала чего-то от него.

– Хорошо, – неуверенно ответила я.  И, посмотрев снова на Алексея, а потом и на юриста, решила попрощаться. – Приятного вам вечера.

– И вам, девушки, - с легкой улыбкой ответил Владимир.

Мы с Ксюшей направились на выход. Глубоко вдохнув прохладный осенний воздух, я честно призналась подруге:

– Ксю, мне уже не до клубов.