***

— Ха! А вот так тебе! — Вааш бухнул костяшки на стол.

Двое сидящих напротив мужчин подались вперёд

— Хе, — лукаво усмехнулся один из них, поглаживая пальцем тонкие усы, и бережно вытряхнул из узкой ладошки кости на стол.

Вглядевшись в выпавшее число, наг сочно выругался и отхлебнул крепкого вина из стоящей рядом кружки. Тейсдариласа сидела рядом с ним и с любопытством наблюдала за игрой. Находились они в той части лагеря, где расположились песчаники. Вааш хотел протащить её по всему лагерю, но пока они ограничились нагами и вот заглянули к песчаникам, которые, завидев Вааша, приветственно засвистели и позвали отметить окончание войны. И вот они сидели и отмечали, продувая денежки Вааша.

К Тейсдариласе здесь отнесли без особого любопытства. На вопрос песчаников: «А это кто?», Вааш просто ответил: «Принцесса». И они стали звать её «принцессой». Подумали, наверное, что прозвище. Сам же Вааш называл её фамильярно Дарила́ской. Девушка не возражала. Наг вызывал у неё уважительный трепет своими размерами и громовым голосом, а на грубоватые манеры она привыкла не обращать внимания.

Сидели они за наскоро сколоченным столом. Им с Ваашем выделили целую скамейку. Сами песчаники расположились на каких-то тюках.

— Эй, Вааш! — раздался позади разъярённый голос.

Вааш и Тейсдариласа обернулись и увидели покачивающегося на хвосте нага. Девушка с запозданием узнала в нём рыжего мужчину, что провожал её вчера к шатру.

— Ты куда её притащил? — Рассерженный наг перешёл на шипение. — Что за пьянка?

— А чё такого? — пробасил Вааш. — Я ж ей не наливаю, а с народом знакомлю.

— Вааш, не таскай её по своим пьянкам! — грозно прорычал рыжий наг. — Наагашейд узнает — хвост узлом завяжет!

Высказавшись, рыжий мужчина развернулся и пополз куда-то. Вааш смачно сплюнул. Девушка вопросительно посмотрела на него: из-за незнания языка она ничего не смогла понять.

— Начальник, — мрачно бросил он песчаникам, а для Тейсдариласы добавил: — Наагариш Роаш део Фашше́й.

Девушка вопросительно посмотрела на него. Захмелевший наг мгновенно её понял.

— Наагариш? Титул это, как ваш граф. У нас их всего три, то есть четыре: наагашейд, наагаса́х, наагариш и наагале́й. Наагашейд — владыка всех нагов, наагасах — представитель семьи наагашейда, наагариш — владыка определённой земли, а наагалей — глава рода. Запомнила? Ну вот, этикету я тебя обучил.

То, что он смог обучить кого-то этикету, показалось Ваашу невероятно смешным, и он громогласно захохотал.

Назад они возвращались уже в сумерках. Вааш был в изрядном подпитии и постоянно клонился в сторону. Тейсдариласа благоразумно даже не пыталась его поддержать. Пьяный наг был ещё словоохотливее трезвого и то жаловался, какие песчаники жулики, то громогласно орал песни, то засыпал её вопросами.

— А чё в платье-то ходишь? У тя ж ноги… Твою… раскидали брёвна! Штаны удобнее этой тряпки. Цепляется за всё, руки занимает… Лет-то тебе сколько?

Девушка на пальцах показала, что восемнадцать.

— Немая, что ль?

От собственного вопроса нага отвлёк коварно подкравшийся под хвост камень. Вааш матюгнулся, но устоял.

— Немая — это хорошо, — продолжил он. — Хорошо, когда баба молчит. Молчанье — золото…

Что он там хотел сказать дальше, узнать девушке было не суждено. Им навстречу выползли трое нагов во главе с наагаришем Делилонисом. Глаза того раздражённо сверкали.

— Вот они! — прошипел он. — Вааш, я что тебе сказал?

Вааш мучительно напряг лоб, пытаясь вспомнить, что и кто ему говорил.

— До темноты она должна вернуться в свой шатёр! — рявкнул наагариш.

— Так ещё не темно, — удивился Вааш, махнув рукой на запад, где тонкой полосой пробивался из-за горизонта солнечный свет. — Мы вот гуляли… Воздухом свежим дышали, — он демонстративно вдохнул, грудь его раздулась как кузнечные меха.