– Теперь закрой глаза и… – голос Анри вывел Аню из размышлений о замужестве.

– Что?

– Анна, о чем ты сейчас думала? – голубые насмешливые глаза смотрели на нее и ждали ответа. Чтобы такое соврать? В голову ничего разумного, как назло, не приходило!

– Барышня, так о чем ты сейчас думала? А вот врать не советую, – голосе Анри появились металлические нотки, – не знаю, достоинство это или недостаток, только я еще и мысли читать умею – а глаза – хитрющие-прехитрющие. Что делать? Кровь прилила к белоснежному личику, щеки пылали так, что хоть лучину от них зажигай. Ну, погоди у меня! Говоришь, барышни тебя не интересуют? А вот это мы сейчас и проверим. Жаль только, что щеки пылают жарче камина, а то можно было и в обморок упасть, все это промелькнуло в голове, как импульс и угасло. А вдруг и вправду мысли читает? С него станется. Аня продолжала молчать.

– Ты, конечно, можешь не отвечать, тогда я сочту твое молчание за недоверие. У тебя есть какие-то основания мне не доверять? Может быть, я дал такой повод за время нашего знакомства?

– Нет! Я полностью Вам доверяю. Только не знаю, удобно ли говорить такое мужчине? А маменьки нет. И Глаша все не идет!

– Все удобно, не забывай, что я врач. Так что у тебя там?

– У меня на простыне кровь! Много! И рубаха в крови! А раны нет. Я умру? – теперь смущаться настала очередь Анри. Аня это сразу заметила, хоть он и отвернулся. Стоит сказать, что смущался он не долго. Внимательно посмотрел в глаза и спросил, было ли с ней такое раньше? Девушка отрицательно покачала головой.

– Ну что, барышня, должен тебя поздравить, ты стала взрослой, – голос Анри, всегда ровный и спокойный, звучал глуховато, хоть и по-прежнему ласково. – Теперь с тобой такое станет происходить каждый месяц. Как себя в такие дни вести и правила гигиены тебе объяснит Глаша. Пугаться не стоит, это не опасно. – А Аня и не испугалась, она давно все у подружек выведала, которые постарше были, только виду не подала, глаза широко открыла: «Как каждый месяц!?» – и на подушку откинулась, вроде без чувств. Более опытные подружки ей объясняли и показывали, как все правильно сделать. Сказывали, будто в это время мужчины пугаются и перестают себя сдерживать, думают, что девушка не слышит. Здесь-то все узнать про притворца легко и просто. Аня сквозь не плотно закрытые ресницы наблюдала за Анри. На ее счастье в комнате стоял сумрак белой ночи, свечу, они не зажигали за ненадобностью. Свет из окна падал на тетрадь, но ее подушка была в тени, и это позволило ей безнаказанно наблюдать за происходящим. Аня притаилась и старалась убрать все мысли, все ощущения и эмоции. С него станется, вдруг и взаправду мысли читает!? Анри подошел к изголовью кровати, взял ее за руку, стал пульс слушать. Потом по щеке Аню легонько похлопал, побудил, нежно и ласково.

– Ну, что ты, девочка, давай, давай, открой глаза. Все будет хорошо, глупенькая! – а потом, вроде как сам с собою, – Господи, совсем еще ребенок! Я тоже хорош, пристал с расспросами! Валери, Глаша, кто-нибудь! Сюда! Соль, нашатырь, быстрее!!!

Ребенок! Аня чуть не подпрыгнула от возмущения, но вовремя вспомнила, что она в обмороке, благо Анри в это время звал на помощь и не заметил, что Аня вздрогнула при его словах. Вот те раз! Значит она для него и не девушка вовсе, а ребенок, а она-то размечталась о свадьбе! Надо быть серьезнее и взрослее, тогда, возможно, появится шанс ему понравиться. Между тем прибежала Глаша, принесла соли, пришлось прекратить надоевшее уже ей представление.

Потом Анри и Глаша о чем-то беседовали в коридоре. Потом они организовала для Ани праздник: вытопили баню! Анри снес ее туда на руках. Аня, тоненькая и хрупкая, но нога в гипсе прибавляла ей весу несколько фунтов. Ногу поддерживала Глаша на весу, а Аня, обхватив руками шею любимого мужчины, таяла от удовольствия. Жаль, что париться с больной ногой Анри запретил, все равно вымылась она отменно!