– Так будет правильно, – объяснила Марина, моя посуду.

– И быстрее, – поддержал Антон, вытирая тарелки.

Выйдя на улицу, друзья приятно ощутили свежесть тёплого летнего вечера. Уже проснулись ночные птицы, воздух бал наполнен ароматом цветущих растений. В парке, послышались первые трели соловья. Уходить никому не хотелось, стояли возле калитки и наслаждались запахом распускающихся соцветий липы. Все молчали. Но видно было, что каждый из них обдумывал слова Евгения Семёновича на счёт завтрашнего дня. Первым заговорил Славка, – Ребят, не знаю, как начать… – возникла пауза. Славик пытался подобрать нужные слова.

– А ты и не начинай, – дружески улыбнулся Родион, – Давай завтра соберёмся, и вы с отцом всё нам скажите, что хотели. Утро вечера мудренее – как говорили наши предки. Хотя… – Родион обвёл всех взглядом, – Может у кого-то на завтра другие планы?

Друзья посмотрели друг на друга. В их глазах читался один ответ.

– Я так и знал, – удовлетворённо хмыкнул Родион, – Явимся в полном составе.

Договорившись о времени встречи, друзья вызвали Рите такси. Ей нужно было попасть на другой конец города. Когда машина прибыла, Рита, прежде чем уехать, произнесла, – Ребята, я не знаю, как это получается, но я чувствую, что это начало чего-то грандиозного и необыкновенного. Я чувствую, что у нас всё получится, только, если мы все вместе возьмёмся за это.

Её слова прозвучали как-то странно и непонятно, поэтому им особо не придали значения. Сейчас ещё никто не знал, что эти слова были практически пророческими и определяющими дальнейшую судьбу каждого из них.

       СОЗДАНИЕ

«Но пока мы здесь, в этом мире, у нас есть ещё время творить, любить, совершенствоваться»

В намеченный час все друзья сидели в гостиной, разместившись на диване и креслах. Напротив них, поставив стул спинкой вперёд, в позе наездника, восседал Евгений Семёнович, сцепив пальцы рук и большими, постукивая друг о друга. Профессор, как его иногда называли (хотя он и в самом деле имел звание профессора), выглядел уставшим. Худощавое лицо, высокий открытый лоб с тремя глубокими морщинами, светло-серые глаза, обрамлённые большими очками, аккуратные усы с бородкой и приглаженные волосы с редкой сединой, схваченные в пучок на затылке.

– И так, друзья, – начал он, – Я собрал вас не случайно. Знаю, что вы люди творческие, увлеченные, ищущие знаний. Слава мне много о вас рассказывал. С его слов, вы все получались какие-то идеальные, правильные, если хотите. Я, честно говоря, сомневался. Но мне достаточно было увидеть вас, чтобы развеять сомнения. Тем более, что я хорошо знаю Марину и Родиона, а у них плохих друзей быть не может. Я, так же знаю, – он посмотрел на брата с сестрой, – Что вы со Славой уже давно промышляете на запретной технической зоне испытательного полигона.

При этих словах, у Риты и Антона округлились глаза.

Евгений Семёнович продолжал, – Узнал я это лишь недавно, убираясь в саду и обнаружив лабораторию сына, и в ней – тайный ход. Я, конечно, не одобряю ваши действия, но, признаться сам грешил разного рода запретами. А вот то, что вы трое, столько лет могли держать всё втайне, это многого стоит. Знаю, что поклялись ничего никому не рассказывать и до сих пор держали слово. Даже ваши новые друзья ничего не знают, – Евгений Семёнович замолчал, собираясь с мыслями.

Этой паузой воспользовался Родион, обращаясь к Рите и Антону, – Я думаю, каждый из нас хотел бы поведать вам нашу тайну, но, сами понимаете, мы дали клятву.

– Вообще то, я догадывался – откуда у тебя, Родя, появилась такая техника, – признался Антон.