Семь лет, боже, прошло столько времени! Все эти годы Маргарита жила Ксюшей – ради нее, для нее, ее нуждами и интересами. Она общалась с ее подружками, с ее мальчиками, вместе с сестрой готовилась к экзаменам, вместе ездила отдыхать. На Ксюхино восемнадцатилетие к ним пришел Николай. Сначала Рита не заметила, что он отличается от других парней Ксении. Но Коля стал наведываться все чаще и чаще, потом они поставили Риту в известность, что подали заявление в ЗАГС.

Уже почти год Рита жила одна. Ксюша сразу после свадьбы переехала к Николаю и теперь приезжала от силы раз в несколько месяцев, а вскоре уже должна была стать мамой. Ритка так радовалась за сестренку – искренне, сильно. Но, где-то глубоко в душе тянуло что-то и скрипело: «одна,… все прошло мимо, ничего не вернешь,… не нужна, одна…».

Она отбрасывала этот скрип, загоняла его еще глубже…, чтобы потом, ночью, когда ее сознание спало, – он вновь выбирался, и, усевшись в изголовье, кроил по себе ее сны.

* * *

Осень бесцеремонно ворвалась в ласковый сентябрь. Дождь только что прошел. Вечер, лужи, автобуса не дождаться. Прохожие, не смотря, на то, что на закате выглянуло солнце, выглядели хмурыми. А Ритка бодро дефилировала домой с работы, перепрыгивая через лужи, обходя грязь на обочине. Сегодня отмечали день рождение у сотрудницы, и Рите было весело, хорошо и здорово. В голове приятная легкость после шампанского пополам с вином, правда, почти уже выветрившаяся, но все равно – клёво! Проходя мимо Академии, она чуть не столкнулась с лошадью, а может это, был конь?.. Проезд конной милиции по тротуару до станции метро в последнее время стал делом обычным.

Еще каких-то пять-семь минут, и она дома…

– Мама! Мамочка!..

Со всех ног к ней бежал маленький мальчик. Рита, непроизвольно остановившись, оглянулась назад. Пока она вертела головой в поисках «мамы» – мальчуган, подлетев к ней, обхватил ручонками ее ноги и зарылся лицом в складки плаща.

– Погоди, ты чей? – Она опустилась перед ребенком на корточки. – Как тебя зовут?

Малыш цепко ухватился за ее шею и притих, говорить свое имя он явно не собирался. Разомкнуть его детские объятия Рита не могла, да и не хотела, если честно. Пришлось оставаться в таком положении, ожидая, что что-то изменится. Ждала она не долго. Из ближайшего подъезда дома, где ее и захватил мальчик, вышел мужчина. Он сначала остановился, но потом, медленно направился к ним. Рита в это время все же высвободилась их плена детских рук и, выпрямившись, подняла глаза на, видимо, папу. Если секунду назад легкий хмель еще веселил ее, то сейчас она мгновенно протрезвела – вынуждена была. Перед ней вплотную, собственной персоной стоял Слава. Ну, да – это же его дом, его подъезд… Она, моргая, покачнулась, все еще сжимая ладошку мальчика в своей руке. Славка автоматически поддержал ее под локоть.

– Иванов, твое произведение? – Ставшим внезапно хриплым голосом спросила она.

Он молча кивнул, не сводя с нее глаз. Казалось его взгляд собирается впитать в себя ее всю – от макушки до пяток.

– А его мать, где она? Почему он у тебя один бегает?

– Павлуш, иди, покачайся, вон на качелях. – Он нагнулся к сыну, пытаясь отцепить его руку от Ритиной.

Мальчик отпустил, с большой неохотой выполняя просьбу отца, но, даже усевшись на качели, не сводил с них больших синих глаз.

– Моя жена, его мать умерла при родах. – Слава произнес это тихо, но Рите вдруг показалось, что ребенок может его услышать.

– Сколько ему?

– Уже почти четыре.

Незаметно для себя они разговорились. Потом и вовсе, уютно устроившись на лавочке, ушли в воспоминания. Павлуша счастливо улыбался им с качелей.