– А ведь неделю назад или чуть поболе, помнишь, Иван, – вновь вступил в разговор второй номер пулеметного расчета Никола, – эти ребята, разведчики, тоисть, приволокли одного такого…

– Да не, – не согласился с Николой Иван, – тоды тоже, конечно, разведчики, но другие ребята были. Со старшиной Ямчуком. Я точно помню.

– Можа быть, Иван. Можа быть. Я ить спорить не стану. Но дело-то в главном. Оне, стало быть, языка приташшили из-за линии фронта. А тот, как раз вот таким диконьким и окажись, так-перетак. Коды очнулси, так разошелси… куды там. Вчетвером оне его еле угомонили, скрутили-повязали по рукам и ногам…

– Но само-то главно что вышло… Энтот фашист-от вроде как нашим окажись. Вот ведь что! – подхватил Иван. – Его один из наших бойцов признал. «Дак энто же не немец никакой», – вскричал он, случайно глянув на лицо немца. «Энто же, – затвердил он тоды, – парень такой-то из нашей, мол, деревни. Чем хошь поклянусь, мол, – он». И забрали, увезли немца. Видать, разбираться с ним будут, что да как.

Алексей внимательно слушал мужичков-пулеметчиков и внутренне улыбался. Он-то уже догадался, о каком пленном «русском немце» шла речь, но о встрече с ним умолчал, посчитав: ни к чему попусту языком трепать.

Немцы, провалив атаку, огрызались из своих траншей редкими короткими пулеметными и автоматными очередями. Иногда слышались одиночные выстрелы. Но, похоже, что вновь подниматься в атаку желание у них иссякло. Решили себя на сегодня поберечь.

– Дымом от вас как из кочегарки, – послышался вдруг рядом густой низкий голос. Подошел средних лет мужчина с уставшим взглядом и давно не бритыми щеками.

– От вашего табака аж нижняя селезенка верхних дыхательных путей пухнуть начала, – продолжил небритый, окидывая всех немигающим взглядом светлых неулыбчивых глаз. – А кисет, как назло, пустой… Третий день, кажись. Не богаты ли вы табачком?

– Во, подъехал, – улыбнулся Иван. – Не богаты. Но поделимся.

И, вынув из кармана кисет, протянул его подошедшему бойцу со словами:

– Кури, земеля, чтоб селезенка пузырем не вздулась.

Подошедший, сворачивая цигарку, заметил:

– Вот, сделали немцам еще одну оттяжку. А далее-то чего, а, мужики?

– А так и будем их оттягивать до поры, – пожал плечами Иван.

– До поры… До какой поры? – чиркнув спичку и раскуривая свернутую цигарку, бросил подошедший.

– Да покудова силов не подкопим, – высказался Никола. – А вот коды подкопим, тоды ужо и ухнем.

– Подкопим силы… – рассудительно повторил за Николой подошедший. – Пока копим, тут как бы последние не растерять. Вон у нас после этой атаки двое убитых и четверо раненых. Это как?

Алексей молча слушал эти простые, незлобивые, но возникающие не без повода рассуждения о насущных проблемах боевой жизни.

– Ладно, пока немцы на нас с танками не лезут, – сделав глубокую затяжку, проговорил подошедший. – А то бы нам ох как тяжко было.

– Это да. С пехотой еще, слава богу, управляемся. А вот с танками-то пришлось бы попыхтеть, – согласился Иван. – А, опять же, откуда тут немецким танкам взяться? Там, за их позициями, сплошные непролазные болота. По ним никаким танкам досюда не пробраться. Я даже удивляюсь, как они сюда пушки притащили.

– Но ведь рвутся взять Русьву. И для этого они, вот погоди, сюда и танки, и еще черт знает чего понатащат, – убежденно и твердо заявил подошедший.

– Шут его знат… – протянул Никола. – Ох, не дай бог.

Показалась группа разведчиков во главе со старшим сержантом Ждановским.

– Что, кормежка была, нет? – спросил курильщиков старший сержант. – А то мы после запарки с немцами ух какие злые и голодные, – воскликнул он, смеясь.