Кричала девушка, двое пехотинцев тащили её за руки, ещё человек десять шли за ними, весело подбадривая. Девушка сопротивлялась как могла, пыталась вырваться. Ей это удалось, и она упала. Один из солдат пнул её начищенным сапогом, и она свернулась в позу зародыша, схватившись за живот.

Абэ Нори уронил бутылку, которая звякнула о камни мостовой. Звеня, покатилась, тонкой струйкой разливая своё огненное содержимое. Словно рисуя линию, отделяющую «тогда» от «сейчас».

– О, шо-и Абэ собственной персоной, – один из пехотинцев, возможно, даже подчинённых узнал его, – да ещё и отметил лучше нас. Присоединяйтесь к нам. На правах старшего по званию попробуете эту милашку.

Шагнув к валяющейся на мостовой девушке, рядовой схватил её за волосы и, резко дёрнув, приподнял и повернул лицом к Нори, не обращая внимания на её крики.

– Смотрите, симпатичная и молоденькая. Сколькие уже тобой попользовались? – рассмеялся он вопросом в лицо девушке, и она закрыла лицо двумя ладонями.

Остальные солдаты вторили ему дружным гоготом.

Несмотря на своё чудовищное опьянение, Абэ узнал её. Это та девушка, чей братишка подстрелил капрала и которому он, второй лейтенант Абэ, отсёк голову. От этого воспоминания Нори словно облили ушатом холодной воды.

Абэ Нори сделал несколько шагов заплетающимися ногами к рядовому и ударом кулака в лицо отбросил его от девушки, которая, упав на камни мостовой, билась в истеричных рыданиях. Остальные солдаты замолчали и растерянно переглядывались, не зная, как реагировать.

Поверженный рядовой вскочил и выхватил нож. Винтовок при себе они не имели. Их командир догадался разоружить своих солдат, возможно, стараясь этим помешать бесчинствам.

– Мы же к тебе с уважением отнеслись, – прошипел пехотинец, второй рукой трогая повреждённую челюсть. Презрительно сплюнул кровью, подступая к старшему по званию. – Мы офицерам уже свой долг отдали, теперь это наша добыча.

Толпа обступила Абэ Нори и лежащую на земле девушку и начала подступать, сжимая круг. Чувствуя, что утрачивает контроль над ситуацией, второй лейтенант Абэ обнажил родовой меч, висящий на поясе, и наступающий отпрянул. Один из солдат достал револьвер, но Абэ заметил это движение боковым зрением. Сблизившись с ним за несколько плавных, но резких шагов, поднёс отточенную сталь к его горлу.

– Плавно положи пистолет на землю, – скомандовал заплетающимся голосом офицер. Годы тренировок активизировали заложенные инстинкты, а вот язык не хотел поддаваться. Тем не менее пехотинец медленно принялся приседать, направив револьвер дулом к центру планеты, скосив глаза на поблёскивающий лунным светом клинок. Сталь, начинённая свинцом, клацнула о камни.

– Командование не узнает о том, что вы хотели поднять оружие на офицера, – добавил Абэ Нори, в этот раз слова получились более связные, – ступайте прочь, это моя добыча, и я не собираюсь ей делиться.

Толпа стала медленно расходиться, злобно поглядывая на того, кто нагло забрал их законный трофей.

Абэ Нори демонстративно взял в левую руку револьвер, чтобы избавить солдат от мысли выплеснуть свою злобу выстрелом в спину. Он одинаково хорошо стрелял с обеих рук. Хоть они и сдали винтовки, пистолеты могли быть у многих.

Когда солдаты ушли, юный офицер направился дальше к площади, где располагалась часть. Насколько он ориентировался, идти уже было не далеко. Сделав несколько шагов, он бросил взгляд на озирающуюся, по-прежнему лежащую на земле девушку.

– Спрячься где-нибудь, надолго. Может, и выживешь, – преодолев сухость во рту, произнёс он на китайском. – Я возвращаю тебе жизнь, которую забрал у твоего брата. Главное – не выходи никуда завтра, поскольку завтра погибнут многие.