А этот цветок похож на цветок сакуры, который он видел в детстве. Сакура ещё прекрасней, и её он помнил. Для чего дарили цветы? Их вроде не ели. Для того чтобы склонить самку его вида к ритуалу продления рода? Нет, потому что где-то в животе… нет, выше! – ощущалось тепло. Странное такое чувство, как будто сильно наелся вкусного и знаешь, что у тебя завтра будет еда. Такое: даже если голодный, не жалко отдать другому существу, потому что его жизнь важнее, чем твоя. Тогда это называлось «любовь». На голубой планете точно все сумасшедшие, раз чувства им важнее еды. Ну или еды у них слишком много.

Сидя на траве и смотря на торчащие между пальцами стебли растений, которые стремительно росли, Зол сел, удобнее поджав под себя правую, уже сросшуюся ногу. Огрызок левой ноги уже зарос и немного удлинился.

«Я тоже как эта адская трава, живу и расту, несмотря не на что. Значит, и она может помнить своё прошлое? – думал, возможно, первый раз в этой жизни так длинно Зол, впиваясь клыками в добычу. – Всё, что движется, всё живое.

Даже вон тот камень, бегущий на меня».

Зол вскочил на здоровую ногу, отбросив от себя остатки трапезы. Уже стоя он увидел, что со склонов горы катились камни. Забыв, что у него нет одной ноги, Зол сделал шаг к горе и покатился кубарем в траву. Падать оказалось мягко, а вот вставать сложно. Нужна опора, которая временно заменит ему ногу.

Воспоминание третье

Путь зверя

Путь самурая – это прежде всего понимание того,

что ты не знаешь,

что может случиться с тобой в следующий миг.

Хагакурэ. Сокрытое в листве Бусидо

Дома на улице, по которой шли вверенные ему пехотинцы, расступились, образовав площадь. Жестом приказав солдатам остановиться, Абэ осмотрелся. Вокруг царила оживлённая суета. Военные в такой же, как на них, форме сортировали группу бедно одетых людей, штыками отгоняя в одну сторону женщин и детей, в другую – мужчин. Жалобные крики гражданских чередовались с лающими приказами военных.

В центре площади Абэ Нори увидел своего непосредственного командира, майора Ито, отдавшего приказ о зачистке района. Отряд шо-и Абэ вывел под стволами винтовок на площадь группу задержанных. Шестнадцать мужчин, тринадцать женщин и шесть детей от четырёх до десяти лет.

Дав команду отогнать военнопленных к остальной толпе жителей захваченной столицы, Нори направился к майору Ито. Приблизившись, он встал по стойке смирно и доложил:

– Шо-са Ито, ваш приказ по зачистке района выполнен. Люди, не покорные приказам, уничтожены. Жители, не оказавшие сопротивления, приведены для сортировки.

– Почему так долго, Абэ? – недовольно буркнул майор.

– Движение отряда задержалось вооружённым сопротивлением, приведшим к ранению капрала Кумагаи. Раненого мы незамедлительно доставили к месту дислокации основных сил дивизии. В расположенную при нём медчасть.

Нори не убил капрала, тот взмолился о пощаде, поскольку вся спесь с него слетела, едва он увидел занесённый меч. Да и подобная выходка молодого командира неизбежно привела бы к трибуналу и в лучшем случае – разжалованию в рядовые. Позору, которого не достоин отец.

– Капрал Кумагаи – достойный воин, поэтому одобряю, что вы предприняли меры по его спасению.

Майор Ито посмотрел, как кричала женщина, чьего сына подростка отогнали от неё штыками, отсортировав к мужчинам, понуро стоящим на краю площади. Мужчин набралось около полусотни человек, а женщин раза в два больше.

– Зачем ты привёл женщин? Нам бы с мужчинами разобраться.

– Они не уходили, не желая оставлять своих мужей и сыновей.

– Расстреливал бы сразу за невыполнение приказов.