Сверху был виден берег реки. Если появятся спасатели, то они успеют вернуться.

Ствол дерева был теплым, гладким, ветви толстые, листьев много. Трей забралась повыше.

– Эй, хотите умыться? – крикнула она мальчишкам. Те задрали головы вверх, и Трей потрясла ветки. Потоки воды обрушились вниз. Мальчишки принялись тереть лица и руки, размазывая грязь.

Стая птиц, что гнездилась наверху, с резкими, каркающими криками взлетела вверх и долго кружила над деревом, прежде чем опуститься на место.

Дети удобно устроились на дереве. Селет лег, а Денис и Трей сели рядом, прислонив спины к стволу.

– Ты хочешь спать? – спросил Денис.

– Нет, – ответила Трей.

– Это хорошо! Выходит, что по нашим часам прошло немного времени и тело думает, что еще день. Ни в какой коме мы не были, мы… Селет! – вдруг заорал Денис. – Селет!!!

Птицы наверху заклекотали.

– Твой нот! – продолжил Денис. – Включи скорее! Ты же говорил, что там, в пещере, было излучение…

«Как же я мог забыть?» – с досадой подумал Селет.

Он зашарил по карманам. Машинка утонула в реке? Нет! Пальцы нащупали гладкий край. Вода не повредила ему. Чтобы уничтожить нот, нужно сильно постараться.

Только вот грязь… Селет протер прибор о рубашку, включил.

– Работает? – спросил Денис.

Селет уже увлеченно тыкал по экрану.

– Если в пещере было искривление пространства, то мы оказались в южном полушарии, да, Селет? – поделился Денис пришедшей к нему мыслью.

Илльфи не отвечал, продолжая работать с прибором.

Трей знала, что Селет не отвечает не потому, что хочет позлить Дениса, просто не считает нужным отвлекаться. Когда он закончит, то расскажет, что выяснил.

– Селет! – продолжал звать его Денис, – Селет!

– Не кричи так! – шикнула на него Трей.

Селет поднял голову от нота.

– Если бы ты мне не мешал, я бы уже закончил.

– Что там? Искривление пространства, да? Говори скорее! Где мы? Отправь Севишу сообщение через нот!!!

– Я отправил. Только оно не ушло. Нет связи ни с базой, ни со спутниками, ни с вашей Луной, ни с Илль, – ответил Селет.

– Твой нот сломался, – заявил Денис. – Ваши приборы не рассчитаны на воду, верно говорю. Вот он и сломался. Эх, вы, делаете барахло! И браслеты эти илльфийские фигня, а не браслеты, сдохли от купания! – повторял Денис обидные, как ему казалось, слова. Он сам не понимал, зачем это делает. Пока он так говорил, пока обвинял, – было легче.

– Ты боишься, – вдруг сказал Селет.

– Я? Я, боюсь? – возмущенно переспросил Денис. Излишне возмущенно.

– Мы все боимся, – вздохнула Трей.

– Твой нот работает? – обернулся к ней Денис. Он докажет, что земная техника не хуже илльфийской, а то и лучше!

– Работает. Сам по себе. Но связи нет.

– Я не боюсь! – сказал Денис. – Сам ты трус! Если бы не я, то ты бы утонул, понял?

Селет сунул нот в карман, посмотрел на Дениса.

– Спасибо, что не дал мне утонуть, – спокойно и серьезно ответил илльфи. – Я знаю, что ты меня спас.

Что-то было в голосе илльфи – печаль? Огорчение? Разочарование?

Трей почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. Ей стало стыдно за Дениса, и еще она внезапно поняла смысл фразы, прочитанной в книжке про трех друзей-мушкетеров: «попрекнуть благодеянием – значит оскорбить». Когда она читала, это звучало непонятно. Зато теперь смысл стал ясен. Только вот зачем Денису оскорблять Селета? Что на него нашло?

Денис и сам понял, что неправ. Он повозился немного, а затем сказал:

– Селет… не сердись, а? Я научу тебя плавать… хочешь?

– Если мы тут задержимся, думаю, этот навык мне пригодится, – ответил Селет, все так же спокойно, но с чуть другой интонацией. Трей поняла, что он принял извинение Дениса.