Меня передёргивает от этой мысли, и стараюсь не придавать особого значения своему состоянию. Потому что, переделав столько бумажной рутины за эту неделю, можно не только в обмороки падать, но и ослепнуть, а заодно и забыть, как выглядит мир при свете дня.

Пару дней отдыха не помешали бы, конечно, после сегодняшней встряски… Особенно Кейдану, думаю я, мельком взглянув на него. Слишком уж нервный он сегодня.

– Точно не помню, – всё же отвечаю я после продолжительного молчания. – Думаю, отчасти в этом постаралась подруга…

Я вспоминаю о её ночных кошмарах, когда говорю об этом. Слава богу, крайние два дня мы спали как убитые, даже чуть будильник не проспали – я в холдинг, Моллс в бар.

– Так в чём, собственно, дело? Что на моей спине такого, что вы так суетитесь? – непонимающе спрашиваю я. – И что я выпила, в конце концов? Ещё ни одна таблетка мне не помогала так, как эта.

Трогая своё плечо, я мечу почти что требовательный взгляд между этими двумя. Но они как воды в рот набрали, что начинает меня изрядно подбешивать, от чего я фыркаю.

Замечательно, раз это всё, то задерживаться тут больше смысла нет. Тем более, что мы договорились с Кристофером встретиться после работы. Он наверняка уже заждался меня в кофейне.

– Отлично. Если на этом мы закончили, я могу идти? Меня ждут…

Кейдан тут же обрывает:

– Нет.

Уже недоумевающе смотря на него, внутри разрастается нечто липкое и противное, что от недовольства к его тону бегут мурашки по спине.

– Что нет? Знаете что, господин Ригс-старший… – я делаю акцент в конце, но не успеваю договорить всю свою мысль целиком, как дверь распахивается.

В неё входит почти с таким же беспокойством, какое висит сейчас в воздухе в этом, как мне уже кажется, маленьком для нас всех кабинете, Кристофер. Он быстро подходит и начинает осматривать меня.

– Ч-что ты… – я оговариваюсь и быстро поправляю себя, – …вы делаете?

Пытаясь сдержать нелепую улыбку от того, как он ощупывает мой лоб, а затем пульс, парень хмурится.

– Где браслет?

Я смотрю туда, где несколько часов назад на руке красовался подарок Кристофера, но его нет.

Просто твою мать.

Я прикусываю губу, боясь потери дорогой мне вещи. Оглядываюсь вокруг и смотрю на диван, но и там его нет.

– Он здесь, – отзывается Кейдан, кивая в сторону своего шкафчика стола.

– Какого чёрта он там? – рявкает Кристофер, явно злясь.

– Сейчас он ей не более, чем обычная побрякушка, – устало отвечает старший из братьев, будто это самая очевидная вещь на свете.

Кристофер бросает на него враждебный взгляд, отчего тот просто садится в кресло у своего стола и отворачивается к окну, когда к нам подходит миссис Фисч.

– Мы не можем ничего предпринять, только моё лекарство. В остальном мы бессильны, – она поглаживает Кристофера по плечу, но тот не реагирует. – Нет необходимости подвергать её ещё большей опасности вновь, всё рассказав. Надеюсь, ты понимаешь это. Вы оба. – Собираясь выйти из кабинета, на последних словах миссис Фисч оборачивается к Кейдану.

– Сколько есть времени? – спрашивает её Кристофер.

Она тяжело вздыхает, когда смотрит на меня, словно вновь повторяя, как ей жаль, только не говоря этого вслух, и поворачивается к нему, отвечая:

– Без лекарства около недели, а принимая его… – женщина слегка задумывается, – …может, около трёх. Не более…

Я слышу скрежет челюсти парня, когда тот поворачивается ко мне.

– Я найду способ всё исправить, обещаю.

Кейдан фыркает, то ли усмехаясь от нелепости фразы брата, то ли от его самонадеянности, точно так же, как и миссис Фисч, просто отчаянно мотает головой и спешно уходит.

Ничего непонятно, но очень интересно, думаю я, когда пытаюсь понять, от чего меня пытаются спасти и почему мне осталось жить не более месяца.