Нервный озноб теперь пробрал её изнутри, она ходила по квартире, сама удивляясь тому, как же пусто выглядит сейчас дом, когда в нём нет Мишиных вещей и его самого…

Раздавшийся стук в дверь напугал Лену, она подумала, что не выдержит нового разговора с Мишей, и намеренно сама позволит ему обмануть себя, только чтобы не ощущать этой холодной пустоты.

– Леночка, а я к тебе заглянула на чаёк, если ты не возражаешь, – за дверью Лена увидела соседку, Антониду Степановну, с небольшой коробкой пирожных из кондитерской за углом.

– Ты уж прости меня, что я без приглашения к тебе… Видела я, что у вас с мужем что-то случилось. Подумала, нехорошо это, что одна ты тут будешь сидеть. Если не к душе тебе сейчас моя компания, ты скажи, я ведь не обижусь, всё пойму.

– Здравствуйте, Антонида Степановна. Проходите конечно, тем более, я вижу – вы с пирожными! – Лена попыталась улыбнуться.

Немногим позже, они сидели у стола, чай остывал в чашках, а пирожные так и оставались нетронутыми. Лена и сама от себя не ожидала, что так ей захочется вдруг высказать всё, что бушевало сейчас ураганом в её душе.

Антонида Степановна внимательно слушала девушку, только изредка вздыхая и покачивая головой:

– Ты знаешь, Леночка, что тебе сказать… На мой взгляд, всё ты правильно сделала! Это что же будет дальше, если в самом начале семейной жизни Михаил такое себе позволяет… И дело даже не в том, что он оказался вчера на даче с чужой женой. А вот то, что он не последовал за тобой, не бросил всё еще вчера, оставил тебя одну посреди полупустого дачного посёлка в одиночестве дожидаться такси… Это о многом говорит! Ведь если бы всё было так, как он говорит – то есть та девушка ничего не значила бы для него, а ты была бы ему дорога, то он кинулся бы спасать свою семью.

Лена молча смотрела, как поднимается лёгкая дымка над чашкой, и горькое осознание того, что сейчас озвучила вслух мудрая её соседка, заполняло её всю.

– Знаешь, что тебе скажу, моя дорогая, – Антонида Степановна тронула девушку за руку, – Конечно, мне неловко давать тебе непрошенные советы, это нетактично, и вообще не в моей привычке… Но, Леночка, моя ты хорошая, ты еще такая молоденькая! У тебя вся жизнь впереди, и хорошо, что ты узнала натуру своего супруга сейчас, а не прожив с ним лет двадцать- тридцать… Возьми недельку-другую отпуска, поезжай куда-нибудь отдохни, а когда вернешься, на всё произошедшее станешь вовсе по-иному смотреть.

– Вы понимаете, я даже не знаю, как маме о случившемся рассказать… и сестре. Стыдно как-то, как же я могла не разглядеть в нём всё это… носилась тут, как дурочка, что бы повкуснее ему приготовить, как бы всё успеть… А может, и не надо так вообще жить – для кого-то стараться?

– Не нужно судить о всех по одному человеку, – мягко ответила соседка, – Ты сейчас сердишься на весь мир, и это понятно. Не повезло тебе, ты для Михаила старалась, а вот он просто принимал твои старания, как должное, ничего почти не давая взамен. А мама, ведь это мама- она всегда тебя поймёт и поддержит. Да и сестра тоже, ведь это твоя семья, самые близкие люди. Поезжай домой, успокоишься, всё переосмыслишь.

Лена задумалась над словами соседки, а та почувствовала, что девушке хочется остаться одной, ведь всё, что хотела сказать ей Антонида Степановна, уже сказано, и её присутствие будет уже лишним.

Вечер окутал Лену одиночеством, но теперь оно почему-то не было таким тягостным. Она сидела в кухне у окна и смотрела, как стекают по оконному стеклу капли дождя. Подперев руками подбородок, она даже и не думала ни о чем – просто сидела и смотрела в темный осенний вечер.