Наплёл наш экскурсовод про роковую Аврору Демидову, принесшую смерть двум женихам, трём мужьям и бесчисленным поклонникам. (Вот уж имечко, потом крейсерок с таким прозванием целую страну на грань выживания поставил). Про знаменитый огромный бриллиант Санси, принадлежавший Авроре, который то ли приносил удачу, то ли, наоборот, губил всё что ни попадя. А в особняке Авроры после её смерти осела какая-то таинственная секта княгини Гагариной.

Огорошил рассказом о дворце на древнем каменном лабиринте, вроде беломорского, на языческом капище. Там то ли пифагорейцы обосновались, то ли шиваиты. Играли на флейтах из человеческих костей, посиживали на троне, обитом человеческой кожей, и путешествовали, как нечего делать, по петле времени. И учёные каким-то там заумным прибором якобы зафиксировали пульсирующее излучение на этом месте, наподобие морзянки. Словно бы кто-то пытается из лабиринта выйти на связь с нами. Пришельцы из параллельных миров?

Это особо заинтересовало Вольфа. Чудно. Он же убеждённый большевик и атеист. Или у него начало деменции?

И про сфинксов брат не забыл. Они прибыли из Египта, а туда, по словам Павла, из Атлантиды. А там они использовались в чёрной магии и все исписаны проклятиями. А значит, весь город заражают злом.

В общем, как сказал Ницше, «если ты долго всматриваешься в бездну, бездна начинает всматриваться в тебя».

Наш город – определённо бездна.

Больше всего мне понравилась вот эта легенда.

В роскошный дом миллионеров Брусницыных, владельцев кожевенного завода, привезли из Венеции зеркало. Оно в итальянском палаццо лет четыреста висело, а на каминной полке под зеркалом якобы стояла урна с прахом графа Дракулы.

Миф не объясняет, как румына Дракулу занесло в Венецию и почему католическое семейство, где строго с соблюдением христианских ритуалов, хранило человеческий прах – или прах чудовища? – в бальной зале, как невинную дамскую безделушку.

Но с тех пор, как драгоценный артефакт появился в особняке кожевенника, члены семьи стали чахнуть и умирать молодыми, начиная с юной дочери главы семейства.

Дом свой Брусницыны зачем-то построили рядом с производством. Надышались отравленными парами, видно.

В советское время миллионеры, как положено, сгинули. А в особняке устроили какую-то заготконтору. И сотрудники её стали исчезать после того, как в зеркало посмотрятся. То есть сначала вдруг начинали плохо себя чувствовать, потом видения их одолевали, ну, а после уж… Чаша терпения переполнилась, когда исчез сам – ха-ха-ха! – директор этого передового по всем показателям учреждения.

Зеркало после того куда-то вывезли, и оно само наконец исчезло. Но любители мистики его и посейчас ищут.

Интересно, зачем? Жить им что ли надоело?

И вот ведь знаешь, что чушь всё это, и тлетворная. А чуточку всё равно веришь.

Ну, город такой. Сводит с ума.

А Павел с Вольфом, пока вся эта ахинея неслась, на меня всё время как-то очень уж призывно посматривали. Словно подозревая, что я нечто знаю обо всём этом, – но скрываю от них.

Эта экскурсия – заговор?

Как будто эти двое хотят разворошить какое-то осиное гнездо.

Зачем?

Уж не думают ли они, что я зеркало Дракулы в платяном шкафу прячу? Так как жажду преждевременно зачахнуть и помереть?

А у Тузика случился новый прилив вдохновения.

Художник предвидит будущее? – Или он программирует, создаёт его?

И тогда именно живописец виноват, если его страшные сюжеты воплотились в жизнь, если придуманные им ужасы стали реальностью?

А может ли художник сам выбирать, светлые или тёмные прогнозы ему делать? То есть если творчество всё-таки – программа будущего, кто автор этой программы? Сам рисовальщик? Или кто-то ему диктует его произведения?