«И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа – приготовить пути Ему»[35].

И неважно, что многие из нас не «хватают звезд с неба», но в тишине творчества они выращивают свой цветок, который со временем может стать и Звездой Зодиака.

И последнее, что следует отметить. У каждого свой путь, своя спираль движения, свой радиус ее оборота. Отсюда и необходимость максимума терпимости, понимания и взаимной поддержки, о чем неоднократно напоминал мне Павел Федорович. Как правило, такое сотрудничество взаимно обогащает, высвечивая общие задачи, которые необходимо решать, и пути, по которым сегодня уже можно следовать.

Но гири с рук и ног надо убрать. Эти гири – наш эгоизм и высокомерие. К счастью, у вас этого нет… Взываю в Храме к Силам Света о помощи вам, всем идущим и ищущим» (октябрь 1984).

В январе 1984 года меня вызвали в Епархиальное управление для решения вопроса о рукоположении в сан диакона. Это было уже мое третье посещение владыки Гедеона в Новосибирске.

И каждый раз в Новокузнецке меня спрашивали на клиросе:

– Ну, что – не рукоположили?

– Нет, не рукоположили пока.

Не простой оказалась возня с бывшим лагерником. То ли власти мешали архиепископу, без санкции которых церковь в то время и шага шагнуть не имела права, то ли иные неведомые мне причины. Зимой же и весной один за другим появлялись странные сны.

В громадном доме, проходя его библиотеки, музеи и служебные помещения, передвижные выставочные залы и вестибюли, лестницы, переходы и жилые комнаты, я искал и не находил кого-то нужного мне. Но вот знакомая дверь, однако она оказалась обитой серой материей и, как мне показалось, была заперта.

А в прошлом сне в двух просторных комнатах за этой дверью женщина перебирала вещи, укладывала чемоданы – собиралась переезжать. Ее дочь, красивая девушка с длинными льняными волосами, помогала сборам. Маленький мальчик играл на большом черном рояле, выдвинутом на середину комнаты.

Сейчас же, открыв дверь и войдя в комнаты, я увидел, что рояль плотно накрыт серой холстиной. Значит, женщина с детьми уже уехала отсюда. Комнату, которая в прошлых снах, была предоставлена мне, теперь занимали незнакомые люди. Залы музея с картинами древних мастеров, египетской и индийской керамикой я с трудом узнавал теперь через двери, в которые мне не позволяли войти. Повсюду укладывали вещи и выносили мебель.

В апреле 1984 года перед праздником Пасхи, произошла еще одна встреча с архиепископом Гедеоном в его кабинете.

– Ну как, отец, трудишься? – спросил он.

– Тружусь, – ответил, заведомо зная по тону вопроса его ответ.

– Что-то осунулся, похудел. Пост соблюдаешь?

– Соблюдаю, владыка…

И повисло молчание. Каждый из нас понимал, для чего эта встреча. Я ждал решения. Он же уже решил для себя.

– К сожалению, ничем помочь не могу, – подытожил архиепископ наше молчание.

И вся дальнейшая беседа была уже несущественной, ненужной.

Но вышел я из просторного кабинета не с камнем за пазухой, а с каменной тяжестью на сердце.

Сразу после Пасхи мне вежливо указывали на дверь, намекая, чтобы возвращался я туда, откуда пришел.

Меня выпроваживали в мирскую жизнь, которая также уже захлопнула для меня свои двери.