Затем я брал арканы и, перемешав их, давал снять вопрошающему некоторую часть колоды, далее одну за другой сам снимал количество карт, исходя из ряда причин, подсказанных мне сознанием. Разложив арканы, я сразу не трактовал их, а отпускал вопрошающего домой.

Когда же все затихало в доме, когда жена и дети спали, я вновь зажигал свечу, и в одиночестве созерцал оставленные на столе карты-символы иногда два, три или четыре вечера. И если у меня что-то получалось, то на нескольких страницах я вручал своим друзьям такие вот, например, тексты:

И так далее. Еще через некоторое время я стал замечать, что во время прохождения каких-то важных для меня встреч или расставаний, в моменты жизни, которые требовали принятия ответственных решений, уже без арканов – во мне возникало ритмическое движение слов, существующее поверх обычных мыслей, которые у каждого человека образуют непрерывный поток его сознания.

Вот попробуй, мой Друг, послушать самого себя – в голове все время текут и текут разного рода и разного уровня мысли. Особенно же «верхний» уровень сознания или мышления, можно назвать и так, усилился во мне после внимательного изучения книги Владимира Шмакова «Великие Арканы Таро», которая оказалась по философскому звучанию на голову выше других книг по арканологии.

Все более и более внимательно я прислушивался к ритмичному потоку сознания, возникающему во мне, и, если запоминал что-либо, то тут же записывал. Некоторые из таких «скрижалей», как я их назвал, написанные белым стихом, уже были приведены выше.

Как правило, их надо и относить к тем событиям, изложенным в «Письмах странника», около которых эти «скрижали» помещены.

Особенно же ясно такие «скрижали» стали сопровождать теперь мои «странные» сны, наполненные событиями и символами.

Эти сны начались еще в мордовских лагерях, как результат медитативных занятий раджа-йогой, и обычно предваряли наступление значительных событий или перемен в моей жизни. Их можно было бы назвать «пророческими» снами, но не в планетарном, разумеется, масштабе, а в личном. Этакое маленькое «откровение» для собственного употребления.

По приезде в Новосибирск (осень 1976) я устроился инженером в Электротехнический институт. Наш отдел занимался системами связи между самолетами и землей. Это разработка специализированных вычислительных машин по приему, кодированию и декодированию передаваемой информации.

В основном, конечно, шла работа с иностранной литературой по этим проблемам с применением найденного к местным условиям. Мне были интересны логические связки между блоками таких систем. Занимаясь арканологией, я и булевы функции, лежащие в основании вычислительной техники, отобразил в виде чисел и их логических отношений, суть которых заключалась в том, что числа 1, 2, 4, 8, 16… рассматривались как основные (самостоятельные, независимые) логические функции, а остальные числа являлись их сочетаниями (соединениями). В этой математике понятий, а не предметов, существуют, например, такие «равенства»: