Хотя мое детство значительно отличалось от детства обычной девочки, но я стала об этом задумываться только в подростковом возрасте. Когда я была маленькой, просто не понимала, что происходит вокруг, считая, что все так и должно быть. Я даже не замечала, что жила в иллюзиях и лжи. Только после смерти мамы все стало прозрачно. Теперь–то я понимаю, что татуировки на теле отца сделаны не в армии, а в местах не столь отдаленных, в которые попадают за «особые заслуги» перед обществом.

Я вернулась к лежаку, забрала письмо, что написала, и пошла в свою комнату.

После того, как я прочла дневники мамы, я стала писать для себя. Только я не веду дневник, а пишу письмо себе. Потом я заклеиваю его в конверт и кладу в коробку, что спрятана в моей гардеробной. В этих конвертах хранится мое безмерное одиночество, боль и разочарование. Туда же я складываю остатки надежды на то, что когда-нибудь освобожусь и смогу жить нормальной жизнью. О том, что я пишу письма себе, отец, конечно, не знает, как и не знал, что мама вела дневники, в которые успела записать всю свою жизнь. Кстати, он не в курсе, что я все знаю! Я не смогла рассказать – испугалась. И сейчас его боюсь. С тех пор, как прочла о том кто он на самом деле, я стала очень наблюдательна. Прекрасно понимаю, что если отец сочтет нужным запереть меня в доме на всю жизнь, то он с легкостью воплотит это в реальность. Поэтому в большинстве случаев я ему подчиняюсь. Только иногда повиноваться ему становится мне не под силу. Вспыльчивый характер и неустойчивая психика дают о себе знать. Несколько раз я устраивала побеги. В основном первые пару лет после смерти мамы. Я пыталась затеряться в ночных клубах, напивалась. Отец четко дал понять, чем для меня это может закончиться. Объяснил очень доходчиво! Так что теперь я возмущаюсь, даже психую, но больше не убегаю – боюсь. Да и некуда бежать! Хотя Москва город немаленький, но в нем мне не скрыться. Для отца здесь все прозрачно, все схвачено, все куплено.

День, другой, третий – моя жизнь словно день сурка. Ничего не радует. С отцом мы больше не говорили. У него опять начались какие-то серьезные проблемы, и дома он почти не бывает. А когда у него не было этих проблем?! Но сейчас происходит что-то масштабное, я подслушала. У отца сгорело два ломбарда и, судя по всему, это далеко не все. Просто я не в курсе всего происходящего. Странно, но если быть честной с самой собой, то скажу, что мне, в общем-то, все равно. Пусть даже сгорит все, что ему принадлежит – мне абсолютно плевать. Последние два месяца для меня стали особенно тяжелыми. Я не могу так больше жить. Долгое время я надеялась, что когда окончу учебу, то отец ослабит контроль, со временем отпустит меня, но я ошибалась. Я планировала путешествовать. В Европе мне не грозит никакой опасности, и я могла бы быть свободной, хотя бы какое-то время. Только отец меня обманул! Я уверена, он и не собирался никуда меня отпускать. Эти пустые обещания были даны для того, чтобы я не бунтовала и снова не сбежала, а окончила учебу. Я даже визу сделала, чемодан купила. Дура! Такими же сладкими обещаниями отец кормил и маму, убеждая ее, что скоро они будут жить обычной жизнью. Она не верила ему, но делала вид, что верит. Надеялась, но осознавала, что надежда пустая. Это не из банка уволиться, с должности отца можно уйти только одним путем – ногами вперед! Другого-то пути и нет!

Хочу ли я и дальше так жить, как живу сейчас? Нет! У меня айфон последней модели, но позвонить мне некому. У меня одежда и обувь из самых дорогих магазинов Москвы, но выгулять ее мне некуда. Я молода, красива, но показать себя мне некому. Иногда, стоя перед зеркалом, я задаю себе множество вопросов: смогу ли я когда-нибудь в своей жизни познать настоящую любовь, почувствовать себя свободной и живой, быть для кого-то самой желанной и желать самой? Я не уверена! Между моими родителями была любовь, но в тоже время власть отца не сделала маму счастливой. Та грань, за которую он перешел практически сразу, полностью подчинив ее жизнь своим законам, сделала мать несчастной. Что ждет меня? Именно этот вопрос я задаю себе все чаще и чаще.