27-го апреля открывается мотосезон, чему ты жутко рад, судя по статусу. Великий пост на дворе, Лазарева суббота. Делать мне нечего, только думать об этом! Нет, я не хочу тебя там выискивать – это уж слишком. Не проблема пойти туда одной – это мое естественное состояние, да и не решусь я никого позвать с собой. Так и впечатления острее, и опасаться нечего, и не помешает никто.

Твоя убежденная холостячка Крис.

18 мая.

Весенний привет дорожным рыцарям!

Была на открытии сезона. Подняла себя без чего-то одиннадцать и почти сразу покатила в город смотреть на вашу колонну демонстрантов. По официальной версии я поехала в сэконд за домашними штанами: они мне, действительно, нужны, но настрой у меня не шмоточный. Не скажу же я родичам, что поеду смотреть, как байкеры по проспекту прутся. По той же официальной версии я – человек благоразумный.

Я не стремилась попасть на Площадь Ленина вовремя – вообще, что я там увижу? И что, собственно, надеюсь увидеть? В программе выступление официальных лиц – может, послушаю. В час – построение колонны, в час двадцать – выезд. Разумеется, без опозданий у нас нельзя, так что без меня не начали. Город жил привычной жизнью, будто не ведая, что происходит на центральной площади. Вдалеке ревели мотоциклы и толпились люди – я едва видела. Намотала пару кругов, но лучше не стало. Обращения официальных лиц я либо не слышала, либо его не было. Около часу я пристроилась рядом с кофейней, навалившись на ограду – скорее всего, колонна двинет по проспекту, а, значит, удачнее места не найти. Рядом стояла мама с двумя мальчиками. Одному лет семь, другого она держала на руках, и он начал ныть от долгого ожидания. Старший не хотел уходить, пока не посмотрит, как поедет колонна. Они видели куда лучше меня, поэтому комментировали все, что происходило на площади.

– Все, щас поедут! – поправляя малыша на руках, сказала мама.

Старший вытянулся в струнку и уставился в сторону площади. Первой выехала ментовская машина – это она все время мигала, а я думала, у кого-то байк такой расписной. Потом помчалась колонна. По два мота самых разных марок и цветов, с пассажирами и без, с громким ревом и не очень. Возраст и пол наездников определить невозможно, не то, что конкретного человека разглядеть, не говоря уж о моих зрительных возможностях. Я знаю цвета твоей амуниции, когда ты ездил на Хонде, но теперь, на Ямахе – вдруг поменял? Колонна мчалась с такой скоростью, что и на мотоцикл внимания обратить не успеешь. Закрыла выезд другая ментовская машина. Рев растаял вдали. Можно расходиться.

Примерив пару тряпок для порядка, я поехала домой, ничего не купив.

Теперь я обращаю на вас внимание: когда байкеры проносятся по городу, если я еду в маршрутке или с папой, когда вижу мот рядом с магазином – сразу вспоминаю о тебе. Папа сказал, что только за эту весну, которая началась в середине апреля, по России погибло 1200 мотоциклистов. Жутко. Наверняка мгновенно и глупо. Мне порой интересно, что заставляет человека искать такие опасные удовольствия, и необязательно быть байкером – это сидит во многих. Моя подруга работает в промышленном альпинизме и без смеха рассказывает, как любят хорошие детишки дергать за веревочку, когда она висит на восьмом этаже. А вдруг кому-то взбредет в голову эту веревочку перерезать? Танька любит себя испытывать и бросать вызовы своей смелости: фаер-шоу, спелеотурзм, каскадерство, десятки километров на велике по трассе с тяжеленным рюкзаком за спиной. Трудно представить ее на одном месте надолго и уж совсем никак – курушкой-домохозяйкой за варкой борща, хотя и это она умеет. Вы бы, наверное, поняли друг друга! Я же все чаще благодарю Бога за свои зрительные невозможности: это меня от многого охраняет и во многом сдерживает, ведь порой действительно интересно узнать – кто ты, трус иль избранник судьбы? Почему некоторые ощущают почти физическую потребность прогуляться по краю? Пощекотать нервы? От скуки? Вряд ли – в России скучной жизни не бывает. А я, раз упав с гамака, еле заставила себя залезть в него снова. Три недели болела спина, и я слишком хорошо запомнила эту боль.