– Друзья попросили купить воздушных шариков. Я поехал за ними в магазин «Товары для молодежи», и, приехав (это на другой-то конец города) вспомнил, что твоя школа недалеко.

– Вот и хорошо! – ответила ты. – Сейчас я сдам на вахту ключ от кабинета, и мы вместе пойдем в магазин за шариками.

– Отлично! – воскликнул я, удивившись, что ты поверила моим словам.

Ты упорхнула, а я остался с наставницей, которая, проводив тебя взглядом, заметила:

– Какая хорошая девушка Ирина! – После чего произнесла слова, от которых я, чуть было, не впал в кому. – А Вы знаете, что летом она выходит замуж?

Когда, спустя минуту, ты вернулась с вахты, я смотрел на тебя уже совсем другими глазами – глазами малыша, у которого в разгар праздника отобрали самый красивый и быстрый паровозик.

Дорогу до магазина я не помню. Мы о чем-то болтали, и я, скорее всего, нес какую-то чушь про шарики. Я даже не помню, купили мы их или нет. И все же, где-то на глубине души теплилась надежда, что наставница что-то напутала. «Если Ирина выходит замуж, – думал я, – то почему со мной она так приветлива? Какие-то нескладушки получаются!».

Поэтому, когда в автобусе, наконец, мы оказались вдвоем и так близко друг к другу, что могла закружиться голова, я спросил, что называется, в лоб:

– Учительница сказала, что летом ты выходишь замуж. Наверное, за того долговязого, с которым вчера я тебя встретил?

Ты засмеялась, сказав, что теперь понятно, почему мое настроение так резко переменилось, и что вчерашний знакомый тут совершенно не причем.

– Тогда за кого? – не унимался я.

Ты улыбнулась.

– А вот об этом надо еще подумать.

И тут я выпалил первое, что пришло в голову.

– Выходи за меня!

Это было сказано, хотя с улыбкой, но совершенно серьезно, как говорится, в здравом уме и светлой памяти.

– Тогда нам надо познакомиться поближе, – неожиданно предложила ты.

– Без проблем! – Я едва сдержал желание закричать на весь автобус. – Тогда в шесть вечера встречаемся в кафе «Полянка». Там и познакомимся. Идет?

И ты согласилась!

Ошарашенный открывшимися перспективами, с трудом владея собой, я вышел на остановке у Театральной площади, а ты поехала в Чижи, чтобы выдать стипендию однокурсницам и была… оштрафована кондуктором, так как забыла оплатить проезд. Впервые и единственный раз в жизни. Когда вечером ты показала мне выписанную кондуктором квитанцию, я понял – это взаимно. Мы любим друг друга! Купидон не только не промахнулся, но умудрился пронзить нас одной стрелой. И так, пронзенные одной стрелой, мы живем уже двадцать пять лет.

И это самое главное чудо!

Если бы ты знала, как радуют меня забавные смайлики, которыми ты заканчиваешь свои смс-ки с Кипра. Вроде бы, пустяк, а приятно. Может быть, потому что в этих смешных рожицах нет никакого пафоса, которого мы оба не любим.

Правда, если быть точным и употреблять греческое слово «pafos» в его изначальном смысле – «страсть», то страсти в них, хоть отбавляй. По крайней мере, я чувствую это весьма остро и сожалею, что сам не могу порадовать тебя какой-нибудь смешной рожицей. Впрочем, надо бы поковыряться в моем стареньком телефоне. Вдруг и он полон этой желтой ребятни?

Писал об этом и вспомнил случай, который имел место в самом начале нашего знакомства и уже давно стал в нашей семье, что называется, притчей во языцех. По крайней мере, ты с завидной регулярностью о нем вспоминаешь.

Однажды, уже не помню при каких обстоятельствах, я назвал тебя красивой, а затем, подумав, добавил, что правильнее было бы сказать – не красивая, а симпатичная. Господи, помилуй! Разве можно говорить нечто подобное юной, впечатлительной и, действительно, красивой девушке! Ведь после такого ляпа, неловко слетевшего с языка, бывает, распадаются не только семьи, но целые государства. Если, например, жена из другого племени.