Алешка… Мой бедный, навсегда покинувший меня ангел-хранитель.
С Разгоном о Разгоне
Беседы. Раздумья. Воспоминания
Минск: «Met», 2000.
В книгу вошли эссе автора о Льве Эммануиловиче Разгоне и ее беседы с ним за последние восемь лет – о жизни общества, о судьбе человека, о прошлом и будущем, о еврействе и еврейской культуре, об Израиле, о путешествиях, о литературе, нравственности, о Москве, о городе детства Горки в Белоруссии, о жестокости, милосердии и покаянии, о любви и о смерти.
Автора связывала со Львом Разгоном долгая дружба, поэтому и беседы, и воспоминания носят неформальный, доверительный характер
Юрий Кувалдин, писатель, журналист,
главный редактор журнала «Наша улица», издатель:
Из эссе
«Заключенный Лев Разгон»
Писательница Рада Полищук выпустила очень мудрую книгу «С Разгоном о Разгоне», в которой детально, с душевной теплотой анализирует истоки мужества Льва Эммануиловича в твердом противостоянии властям, его неколебимой верности священным идеалам свободы, выстраданной в заключении.
Рада Полищук является, в сущности, биографом Льва Разгона, даже душеприказчиком, как Эккерман у Гете, и много отдает времени и энергии для того, чтобы творчество Льва Разгона было знакомо новым поколениям читающей публики.
Мы это сделали!
От автора
Десять лет назад судьба подарила мне дружбу со Львом Эммануиловичем Разгоном, несомненно самую значительную дружбу в моей жизни. Но странное дело – я не помню, когда и как она началась. Помню, была читателем и почитателем его «Непридуманного» и даже не мечтала о знакомстве. А потом, как-то вдруг – теплые, нежные, доверительные отношения.
Теплые, нежные и доверительные. Наверное, эта несомненная для меня доверительность позволила мне сделать нашу книгу. Мы мечтали об этом вместе – собрать все наши беседы в одно целое. Да все как-то руки не доходили: то он болен, то мне некогда. Лев Эммануилович однажды сказал: «Без меня это у вас лучше получится, деточка, я не буду вам мешать. Да и какой из меня помощник…» Помню, я тогда очень рассердилась на него.
А так и вышло.
То есть – нет, не так. Работая над книгой, я все время советовалась с ним, задавала вопросы и, казалось мне, слышала ответы. Закончив очередную главу, думала: «Это у нас получилось». А поставив последнюю точку, сказала: «Мы это сделали!» И он улыбнулся довольной, одобряющей улыбкой.
Мы это сделали. Книга наших со Львом Эммануиловичем бесед написана. В нее вошли беседы за последние восемь лет обо всем на свете: о жизни общества, о судьбе человека, о прошлом и будущем, о еврействе и еврейской культуре, об Израиле, путешествиях, о литературе, нравственности, о Москве, о городе детства Горки в Белоруссии, о жестокости, милосердии и покаянии, о любви и о смерти. Короткие отклики по следам каких-то событий или предваряющие события, беседы конкретные, привязанные к какому-то времени, беседы-воспоминания, беседы-откровения и медленные, растянувшиеся на годы, беседы-размышления, сложившиеся в циклы.
Все, о чем осмелилась спросить, все, что он доверил мне.
Многое не спросила. Многое не успела сказать ему, лишь сейчас, запоздало, на страницах этой книги – вослед. И последние мои воспоминания, которые он никогда не прочитает, – тоже вослед. И короткие воспоминания друзей, вошедшие в главу «Звезда по имени Разгон».
Первые слова после прощания.
Суметь бы сохранить
Пронзительный солнечный день раннего московского бабьего лета. Востряковское кладбище, рыжая глина над свежевырытой могилой, старые березы на самом краю, медленно падают первые желтые листья. Тихо, будто издалека, из маленького белорусского города Горки, скрипка напевает еврейские мелодии, полузабытые, полузнакомые, печальные.