Копье оставалось лежать на земле неподалеку от разозленного зверя.

Положение Камлота представлялось мне совершенно безнадежным. Если б басто заметил его, то Камлот не успел бы найти убежище на ближайшем дереве. Он бы, еще ослабленный после мнимой смерти, еще плохо державшийся на ногах, вообще и отползти б не успел! Поняв это, я с удвоенной силой принялся привлекать к себе внимание зверя. Так раскачался, что чуть со ствола не свалился. И тут Камлот закричал, что этого достаточно, не то басто уйдет к конкуренту, и мы в результате устроим ужин не себе, а ему, и двуспальная могила, остававшаяся вакантной, больше скучать не будет, мы ее осчастливим.

Я решил, что мой друг, наверное, сошел с ума, и не обратил бы внимания на его слова, если бы басто тоже не услышал крик Камлота.

После этого все мои попытки отвлечь внимание зверя были тщетны. Как только Камлот крикнул, басто тяжело повернул голову и его горящий взгляд упал на моего друга. Тот, разумеется, был и ближе, и говорил на знакомом диалекте. Басто повернулся, чуть-чуть постоял, разглядывая крошечного смельчака, и ринулся на него.

Я не мог дальше ждать и спрыгнул с намерением штурмовать зверя сзади, как бастион. Столкновение произошло так быстро, что рассказ об этом займет столько же времени, сколько оно длилось. Спрыгнув за зверем, я увидел, как он наклонил голову и понесся на Камлота. Но тот спокойно стоял, держа свой жалкий меч в правой руке, а ветку – в левой. В тот миг, когда зверь должен был поддеть его своими мощными рогами, Камлот взмахнул раскидистой веткой у него перед носом, легко отпрыгнув при этом в сторону, и одновременно вонзив свой меч по рукоять под левую лопатку зверя.

Боже, как все оказалось просто!

Этот зверь совершенно не реагировал на несколько раздражителей одновременно. Это его деморализовало. Вот в чем был секрет этой охоты. Теперь я понял, как ловить себе ростбиф из басто. Это был секрет фирмы.

Басто постоял, расставив ноги, качнулся пару раз и упал у ног Камлота.

Я уже готов был закричать от восторга, как вдруг случайно посмотрел вверх. Моим глазам предстало то, что заставило меня позабыть и о басто, и о подвиге Камлота.

– Бог ты мой! – воскликнул я по-английски и добавил на местном языке: – Камлот, смотри! Что там такое?

Сначала мне показалось, что я увидел прямо над нами всего пять каких-то чудовищных по размеру птиц.

Но вскоре уже удивленно разглядывал людей с птичьими крыльями.

Не могу сказать, что они были похожи на попугаев-переростков. Миролюбия не было и в помине. У всех, точно отлиты они по одной форме, низкий покатый лоб и большой заостренный носяра, похожий на клюв в серебристую сеточку, точно из замасленной замши. У всех – небольшие, очень круглые, близко сидящие глаза, блестевшие так, словно в них были вставлены стекла. И прижатые к черепу, слегка заостренные уши. Они виртуозно крутили веревками с петлей на конце, жонглируя – каждый своей. И у каждого, вот такая история, была персональная сабля и здоровенный кинжал.

– Ву кланган! – прокричал Камлот в запале. – Люди-птицы! Запомни, вот тебе новое слово! Это значит – мы сейчас попадем к тористам! Они им служат! Это их люди. Запомни, Карсон… если мы не увидимся больше… про метки… по меткам ты найдешь город… Кланган это анганы, – наполовину бессвязно пробормотал он. – Учи слова, Карсон. Они с тобой их учить не станут. «Анган» – это форма единственного числа, а «кланган» – множественного. Форма множественного числа образуется с помощью префикса «клу», если слово начинается с согласного, и просто «кл» в словах, начинающихся с гласного! Повтори, Карсон, суффиксы…