Но вот насосы исправно закачивают воду в цистерны и десантникам можно отдохнуть после изматывающего труда на морозе. Они устроились в своем кубрике, развесив гамаки и валяясь на них.

Только двое командиров боевых пятерок – Ваадар и Даатон – тихонько выскользнули из помещения.

И, вскоре, вернулись вместе с боцманом Меборотом.

– Начинаем! – негромко, но веско приказал Даатон.

Быстрое движение прошло по кубрику. Крепкие бойцы молниеносно накинулись на четверых своих товарищей, особенно рьяно поддержавших капитана Гальдера.

Троих связали, заткнув рты кляпами, а одного, чересчур активно отбивающегося, придушили.

И тихой, но страшной толпой, в два с половиной десятка пар ног, по пустому коридору проследовали в грузовой трюм, где боцман Меборот отпер дверцу в небольшую коморку.

Стремительно вооружившись, абордажники, как неостановимая волна, растеклись по кораблю.

Зазвучали крики, звон металла, предсмертные хрипы и стоны.

Десантники старались брать экипаж корабля в плен, но не всегда это удавалось. Впрочем, капитана Гальдера и своего бывшего командира Скандина, хоть и израненных, но удалось взять живыми.

На то был особый приказ Лайаны, тщательно спланировавшей эту акцию. Ей были нужны явное преступление и демонстративное жестокое наказание.

И она их получила.

Она специально направила на «Белянку» склонного к мести и измене Скандина, дав ему в помощники надежных и верных Далкину звеньевых. А, главное, подсунув мятежному капитану Меборота. Он, еще со времени своего капитанства, когда Лайана отобрала у него «Блестящий», притворился смертельно обиженным. На самом деле, еще с Бухой Бухты Лайана и Меборот заключили союз и договорились о том, что хитрый капитан будет изображать оппозицию. Не даром капитан Гальдер так обрадовался, что заполучил в боцманы такого опытного воздушного кота, да еще и единомышленника в планах сбежать от глупого адмирала Далкина.

Теперь за свои опрометчивые действия пиратскому капитану предстояло заплатить высокую цену.

Очень высокую.

Его и Скандина повесили за руки под самым сводом пещеры. И они больше суток медленно и мучительно умирали.

Старших офицеров «Белянки» просто повесили, а матросов отхлестали плетьми и раскидали по разным кораблям.

А на «Белянку», переименованную в «Рассветный» капитан Меборот привел свою старую испытанную команду, главой абордажников которой стал Даатон.

– А где Эртль? – недовольным тоном осведомилась Чиируна.

Капитан «Блестящего» была не в духе. Очередной приступ хмурого и въедливо-скандального настроения, что все чаще случались у девушки.

– Не знаю, – зачем-то ответила Талиса, хотя подруга и не обращалась именно к ней. Покраснела под пристальным прицелом темно-карих глаз.

– Опять в кубрике… валяется? – сварливо спросила Чиируна.

– Но он ведь не очень-то и нужен сейчас в зале, – непонятно зачем стала оправдывать юношу навигаторша.

– Все ясно, – кивнула Чиируна. – Так, Манаад, держи прежний курс, и вообще, покомандуй, если что, пока меня не будет!

И, провожаемая встревоженным взглядом Талисы, капитанша покинула командный зал.

Талиса, чуть помешкала и пробормотав: «Колнир, веди курс!» поспешила следом за подругой.

Талиса немного опоздала. Когда она подходила к кубрику абордажников, то услышала гневный голос Чиируны:

– И нечего его защищать! Если ты его друг, то сам должен был остановить! И, вообще, я приказала спиртное на борт не проносить! Я предупреждала, что буду наказывать?! Предупреждала?!

В голосе подруги Талиса расслышала чуть истерические нотки и поняла, что та не только разозлилась. Может быть, даже не столько.