– Уважаемый, хорошенько накорми моих ребят, неси им всё, что у тебя есть, и самого вкусного – они этого вполне заслужили!

Бургомистр Мемеля отдыхал от тяжкого бремени руководства городом. Его так сморила ежедневная забота о его благополучии, что сегодня он решил провести весь день в женском обществе. Местом для общения с представительницей второй половины человечества он, ничтоже сумняшися, выбрал спальную комнату своего дома. Бургомистр возлежал на широкой кровати и вкушал из бокала вино, недавно привезённое ему в подарок из дальних странствий. Круглый, оголённый живот его тщедушного тела был неприкрыт и колыхался в такт глоткам. Отпив очередной глоток, он посмотрел на оголённые прелести лежащей рядом с ним дамы и томно подкатил глаза, предвкушая скорое наслаждение. Внезапно дверь в спальню со страшным грохотом распахнулась, и на пороге показался разъярённый Кувалда. Позади него стоял слуга бургомистра и беспомощно разводил руками, давая понять хозяину, что он сделал всё, что мог.

– Со шлюхами развлекаешься! – проревел громила.

Бургомистр от неожиданности выронил из рук бокал и холодное вино потекло по его животу и дальше вниз, растекаясь красноватым пятном на белоснежной постели между его ног. Дама, которая до этого вольготно раскинулась рядом с ним, при этом, выставляя напоказ всё, что только могла, громко взвизгнула и судорожно стала нащупывать руками одеяло, при этом не отрывая завороженных глаз от горы мускулов в дверном проёме. Она даже попыталась Кувалде кокетливо улыбнуться, но от страха у неё это получилось весьма криво и пошловато. Наконец, она нащупала одеяла и вырвала его из рук бургомистра, который тоже предпринимал жалкую попытку спрятаться от непрошенного гостя под этим же одеялом. Оставшись ни с чем, он прикрыл руками причинное место и попытался лечь на бок, чтобы занять позу патриция, но угодил на мокрое, холодно пятно от пролитого вина и от неожиданности подпрыгнул, оголив своё скромное достоинство. Кувалда поглядел на то, что так усиленно маскировал бургомистр и, брезгливо скривив лицо, простонал:

– Да оденься ты, смотреть на тебя противно! Как тебя шлюхи только ещё терпят?

Бургомистр, не возражая гостю, слез с постели и быстро накинул на себя шёлковый, расшитый золотыми жар-птицами халат. Затем уселся в стоящее рядом с ним кресло и вальяжно посмотрел на Кувалду, пытаясь хоть как-то сохранить своё лицо. Потом вспомнил, что вместе с ним в спальной комнате находится посторонняя и со вздохом посмотрел на свою несостоявшуюся любовь, но тут же сделал страшное лицо, и бешено завращал глазами, пытаясь ей указать на дверь. Наконец девица поняла, что от неё требуют, и вместе с одеялом ретировалась из комнаты. Кувалда и бургомистр остались одни. Громила покрутил головой, пытаясь найти: куда бы ему присесть. Увидел кресло, двумя пальцами приподнял его, но сообразив, что оно для него слишком мало, откинул его прочь в угол комнаты и с размаху опустился на кровать. Она зашаталась, жалобно заскрипела под тяжестью его туши, но всё-таки устояла.

– Слушай сюда, бургомистр! Я тебе за что деньги плачу? На вино и шлюх? Кто за порядком в городе смотреть должен, а? – прорычал Кувалда.

– А что в моём городе не так? – жалобно запищал бургомистр.

– Не в твоём, а моём городе, недоумок. Я тебе плачу – значит это мой город, а ты здесь поставлен, чтобы мне было что пожрать, развлечься и по городу бы не шлялись все, кто ни попадя!

– А кто же это шляется в моём, извини, – твоём городе? – удивился бургомистр.

– Колдун! – рявкнул Кувалда и приблизил свою огромную голову к тщедушному лицу бургомистра.