Красавчик по своему обыкновению развалился на любимом колченогом стуле, спиной опираясь на бревенчатую стену, а свои длинные ноги он вытянул вдоль порога, перегораживая вход в кабак под названием «У чёрта на куличках». В этот раз он сидел снаружи и грелся в лучах вечернего солнца, как довольный кот на завалинке. Широкополая шляпа создавала приятную тень, и он откровенно спал прямо на своём рабочем месте. Но Красавчик был фактически хозяином этого злачного места, которое порядочные жители города обходили чуть ли не за версту, потому что никогда не узнаешь заранее – кто сейчас выскочит из двери сего заведения и не будет ли у этого выскочившего посетителя кабака желания «одолжить» у тебя денег на выпивку, или попросту начистить тебе морду ввиду собственного плохого настроения.

Неожиданно кто-то резко пнул Красавчика по скрещенным ногам, и он, чуть не свалился с табуретки, но, вовремя спохватился, и несмотря на то, что стул был колченогий он не упал, а резво вскочил на ноги, успев выхватить засапожный нож. Его узкое лезвие упёрлось в чью-то грудь, и Красавчик медленно, двумя сложенными вместе пальцами приподнял над глазами шляпу. Напротив него – стоял низенький, щупленький мужичок и, усмехаясь, глядел снизу вверх на внезапно разбуженного Красавчика. Его явно умилял растерянный вид хозяина кабака. Лезвие ножа продолжало упираться, но не в грудь грубияна, а, как оказалось, всего лишь в его кепку.

– Всё спишь! Так все свои деньги проспишь, последнее растащат, – равнодушно произнес щуплый и небрежно одним пальцем отодвинул от себя лезвие ножа Красавчика. Тот продолжал стоять истуканом, видимо обдумывал создавшуюся ситуацию. – Ну что, так и будешь стоять на пороге с открытым ртом или проводишь гостя во внутрь.

– Здорово, Трубочист, что-то давненько тебя не видал! – улыбаясь и кланяясь, ответил Красавчик и быстро засунул нож обратно в сапог.

– Здоровее видали, – прищурив глаза от ярких солнечных лучей, ответил гость и, не спрашивая разрешения, вошёл в кабак. – А у тебя ничего не меняется: хозяин спит, а пропитые рожи не меняются – одни и те же. Никакого разнообразия, Красавчик, ты бы шлюх для разнообразия нанял что ли – пусть перед гостями потанцуют, всё хоть немного веселее будет, чем на эти вечно пропитые рожи каждый день пялиться.

– А откуда мне денег-то взять на шлюх? Худо-бедно, выпивка ещё кое-как уходит, а всё остальное – нашему брату не очень-то и нужно. Он и воздухом одним сыт!

– Да, ладно тебе – не прибедняйся, ты же десятину за прикрытие нашей публики от городской стражи берёшь. Неужто тебе этого мало?

– Да. какие это деньги, Трубочист? Это только курам на смех, а не деньги!

– Кстати, ты мне сегодня серебряный должен, – рассмеялся Трубочист и уселся на своё любимое место.

– С чего это я тебе серебряный должен? – озадаченно спросил Красавчик и от неожиданности сел напротив него.

Трубочист не спеша снял с себя кепку и просунул мизинец через дырку, образовавшуюся от его ножа, а второй рукой погладил лоб, на котором была видна маленькая ранка. Потом развернул кепку, чтобы дырку хорошо видели остальные посетители кабака и ответил:

– Ты ещё скажи спасибо, что я с тебя только за дырку в кепке прошу, но мог ведь и пырнуть тебя в ответку, но я твои привычки, Красавчик, хорошо знаю, только поэтому, ты пока ещё и жив, – усмехнулся Трубочист. – Вот и свидетели нашлись твоего беззаконного поведения!

– Это что, ты мне угрожаешь что ли? – недоуменно оглянулся на посетителей Красавчик, которые спешили покинуть его кабак. – После стольких-то лет нашей с тобой неразлучной дружбы? Да, я же, может, просто пошутил так, а ты мне сразу серебряный гони!