Д`Ожерон негромко, но заразительно засмеялся. Лоренс уже давно улыбался, слушая красноречивого губернатора, а тут его тоже разобрал смех.

– Теперь у меня здесь проживает тысяча двести весёлых девиц, среди них есть весьма свежие мордашки, так что моряки не скучают. Правда, алкоголь быстро снижает мужские возможности, – продолжал балагурить губернатор. – Вы наверняка слышали, что был в команде известного капитана по имени Рок-Бразилец один валлиец, он до того допился, что после удачного рейса платил шлюхе пятьсот реалов только ради того, чтобы она разделась перед ним и прошлась взад-вперёд, а на большее был уже неспособен. А потом его продали в рабство за долги… Но для разумных мужчин я приглашаю из Европы добропорядочных молодых дам, которые мечтают обрести достойного мужа. Чтобы заполучить такую жену, нужно заплатить не менее восьми тысяч реалов – я же должен окупить её доставку сюда, но желающих много! Будьте успешны, дорогой Лоран, и ваша жизнь сложится здесь лучше, чем в любом другом месте.

Всё же Лоренс попросил губернатора помочь ему связаться с родными. Заплатив в канцелярию сто восемьдесят четыре реала, он написал письмо, которое нужно было привезти на корабле во Францию, а затем отправить курьером к его родным в Дордрехт с условием получения ответа. В письме он сообщил, что находится в Вест-Индии и сможет вернуться домой, если ему пришлют чек на тысячу риксдалеров12.

Лоренс вышел из красивого губернаторского дома и, не глядя по сторонам, направился в порт. Видал он уже «свежие мордашки» господина д`Ожерона! Они целыми шеренгами встречали корабли, которые возвращались в гавань, и моряки издали выбирали себе компаньонку ещё до того, как сходили на берег. Лоренсу за его заслуги предложили выбрать первому, и он указал на стройную девушку с каштановыми кудрями, в жёлтом платье.

Другие пираты, чтобы привлечь внимание понравившейся девицы, свистели, тыкали пальцами и делали уже совсем недвусмысленные жесты, но канонир снял шляпу и изящно повёл рукой в сторону избранницы. Девушка, расплывшись в улыбке, встретила его возле трапа и сразу полезла обниматься:

– Меня зовут Мадлен, мне двадцать три года, я из Руссийона. Пойдём ко мне, я живу там, в сторону Миль Плантаж. А ты красавчик! Я тебя раньше не видела, ты новенький? Как тебя зовут? Сколько тебе лет? – щебетала девушка.

После сдержанных манер Петронильи непринуждённая болтовня Мадлен расслабила Лоренса. Парочка, смеясь, прошла полмили в гору. По дороге молодой канонир за три реала купил фруктов, жареной свинины и пальмового вина, а заодно букет цветов для своей избранницы. Та явно не привыкла к такому обращению и с обожанием смотрела на своего нового друга.

Жилище Мадлен оказалось маленькой и довольно грязной хижиной с крышей из пальмовых листьев. Постелью служил тюфяк, набитый кукурузными листьями. Лоренс, в котором его недолгий брак пробудил мужские страсти, был настроен немедленно отметить знакомство, предвкушая в исполнении активной француженки такие вещи, от которых его богобоязненная жена упала бы в обморок. Но когда Мадлен сбросила платье, молодой канонир увидел на её свежем теле характерные болячки: красотка была больна сифилисом. Лоренс вспомнил того валлийца, который платил женщине за раздевание, но не трогал её, и решил, что тот, пожалуй, был прав. Заплатив девушке три песо, то есть двадцать четыре реала, он посоветовал ей срочно найти какую-нибудь индейскую знахарку, оделся и вернулся на борт с вытянутым лицом. Его приятель, матрос по имени Марк, поинтересовался впечатлением от девицы, и ответ Лоренса его не удивил.